Книга Горгона. Скипетр Мирозданья, страница 67 – Лана Шеган

–Ну будь хорошим мальчиком, – уговаривала я маленькое древо, – засунь свои корешки в землю, сейчас я тебе водицы принесу, и ты вновь отрастишь себе красивые листики.

Потом у меня в голове словно щелкнуло от догадки, и я в полнейшей эйфории дотянулась до ближайшего куска стекла, порезала палец. Даже боли не почувствовала, быстро обмазала корешки древа в своей чудотворной крови и воткнула опять в землю. Корешки больше не стремились вылезти наружу, а росток вытянулся, бодро распустил ожившие веточки. Слава богу, жить будет. Главное, чтобы про такие чудеса поменьше кто знал. Алхимики удавились бы, если бы узнали о свойствах моей кровушки. Теперь становиться многое понятно. Спрятать такой ценный продукт можно было только в другом мире. Аха. Еще раз полюбовалась своей работой и водрузила массивную чашу на её постамент. Пора бы проверить Дима, и чего-нибудь поесть.

Темный еще спал. Черные волосы очищенные 'таргесом', разметались по белому покрывалу. Простыня соскользнула, вниз открывая торс с красивыми рельефными мышцами, кожа чистая без единого шрама. Да-а Аполлон тихо курит в сторонке. Дим был на редкость красивым даже по меркам эльфов. Сама не заметила, как уже сидела на краешке постели, с интересом прислушиваясь к своим ощущениям. Я это делала впервые. Не подавляла, не запрещала, а просто отдалась на милость своей сущности. Если раньше сходила с ума от похоти, и желание просто бурлило в крови, теперь хотелось просто касаться его, видеть, чувствовать его запах. Против воли сглотнула набежавшую слюну. Блина, может я просто кушать хочу? Сама, не понимая, что делаю, наклонилась и просто поцеловала в губы, теплые, мягкие и такие сладкие. В ту же секунду сильные руки обхватили меня и крепко прижали к голому телу. Какой горячий. Я затрепыхалась как рыба, выброшенная из воды, но еще недавно умирающий темный был силен. Его глаза открылись, черные, словно омуты, затягивают и парализуют.

–Отпусти. – Сквозь зубы прошипела я.

– Змейка моя каменная, неужели тебе не жаль бедного умирающего дроу. – На губах его заиграла улыбка. Если бы он как всегда, ехидно изогнул брови или растянул в усмешке губы, я бы разозлилась и вырвалась, однозначно, но он просто улыбнулся. Открыто, ласково, просящей, умильной гримасой, хлопая длинными смоляными ресницами. Все… поплыла словно воск с горящей свечи. Дим понял, что несильно то и сопротивляюсь и перешел в наступление. Вот я уже лежу под ним, вдыхая его запах, касаясь губами теплой кожи, осуществляется мечта. Словно все в тумане, в жарком мареве, вокруг рябит бесцветными волнами воздух. Поцелуи становятся все яростней. Я не заметила, как слетели с меня одежды, как мы оказались на прохладном светлом полу. В мире не было больше никого только мы, как одно целое. Единые в порывах, единые во вдохе, единые в биение сердец. Мне казалось, что я не смогу насытиться, не смогу дойти до конца, мне было мало, ничтожно мало. Дим содрогнулся в последний раз, закинул назад лохматую голову и утробно рыкнул. Я выгнулась дугой, принимая в себя взрывающий, ослепляющий оргазм.

Только через несколько секунд вернулось зрение. Мы еще прерывисто дышали, мокрые от пота и изможденные эмоциями. Моя жажда прошла, я больше не изнывала от страсти. Дим погасил во мне пожар, и сейчас только… я прислушалась к себе… только голод терзал мое тело. Я приподнялась, заглянула в лицо своего избранника. На секунду мне показалось, что в его взгляде читается такое отчаянье, непонятное тревожащее, но потом он улыбнулся. Притянул меня к себе. Впился в губы, словно от чего-то забываясь, стараясь отогнать ненужные мысли.