Книга Горгона. Богини тоже ошибаются, страница 47 – Лана Шеган

Что творилось потом внутри не описать словами. Виарн как мог пытался сдержать меня, защищая и укрепляя стенки щита, а вот стихию уже не удержать. Было красиво… где–то наверху чистое синее небо, с проплывающими белыми облаками, которое мы видим через туннель, сердцевину торнадо, а вокруг бушующая и сходящая с ума стихия, прекрасная и ужасная в своей мощи.

– Зови ветер! – Крикнул на ухо Стаур. – Ну же, пой, кричи, но зови, он должен успокоится или мы тут недели простоим.

И я запела, не знаю почему именно эта песня, почему сейчас, когда болела душа и рвалось на части сердце я запела ее, «Голуби».

Уж вы голуби, уж вы сизаи, сизокрылаи,

Уж вы где были, а далёко–ли и что видали?

Ну, а мы были на расстаньици, на прощаньици,

Там, где душенька с телом белым расставалося.

Расставалося, распрощалясья , горько плаколося,

Расставалося, да разлучалося, горько плаколося:

Как тебе тело во век в земле тлеть,

А как мне душе далеко идти, тяжело нести.

Грехи тяжкия, перетяжкия муку вечную

Голос мои, хриплый, сначала был почти не слышен, но постепенно обретал и силу, и мощь. Я словно выплескивала всю боль, что была в душе и ветер словно внимательный друг срывал слезы с щек и гладил по голове, постепенно стихая и впитываясь внутрь меня.

– Ну ты даешь, – хрипло сказал Стаур, видимо сорвал горло, – ни дня без приключений.

– Он меня предал Стаур, представляешь, опять предал…

– Все образуется горгонка, ну же, ты сильная, даже город не разнесла… Знаешь, чтобы приручить ветер мне понадобилось несколько дней, а ты за пару часов справилась.

– Дети, – очнулась я, – мне нужно к ним.

– С ними ничего не случилось, – вяло отмахнулся виарн, – передохни, я на них следилки повесил.

Я села там, где стояла вместе со все еще обнимавшим меня виарном.

– Знаешь, воду надо побыстрей инициировать, что–то боюсь опять впопыхах все делать.

– Как знаешь. – Бесцветно сказала я.

– Эй, – Стаур тряхнул меня за плечи, – не вешай нос, Ленка, переживешь все, поверь. Это не конец жизни, представь себе, это начало, и как ты будешь жить дальше решаешь только ты. Я понимаю, женские сущности немного по–другому воспринимают мир, не так как мы, но этим вы сильнее, потому что гнетесь, но не ломаетесь, там, где мы мужики сходим с ума. Да и не нравится мне эта ригнарка скорей всего подлила что–то твоему Диму.

– Мне все равно, – тихо сказала я, почти засыпая, – даже если это так, он предал, ведь должен был этого не допустить. Ай… – вдруг сладко зевнула, и откинулась на тёплого виарна, – все потом, честно, вырубаюсь… – и заснула.

https://vk.com/video–207900633_456239017

(здесь можно прослушать песню «Голуби»)

Гондальфа была свободна, а я не могла не говорить, не слышать, не смотреть, потому что древняя сущность соскучилась и обессилела, потому что впервые, была предана и теперь никому не доверяла. Я чувствовала, как меня везут, моют, кормят, но это были лишь отголоски того, внешнего мира, так страшилась Гондальфа остаться опять без источника своей жизни. Слава богиням хоть до Ари дотянуться не может, я как могу сдерживаю и не даю тронуть дочь, ребенку еще не понятно будет то, что сейчас происходит. Не знаю сколько я так жила, день неделю, месяц, Гондальфа давала мне силы и тут же их отбирала насыщенные моей магией, так нужные для пошатнувшегося восприятия хранителя. Когда я наконец вышла из забытья поняла, что дома. Сразу почувствовала всех оставшихся в живых горгон, словно ураган сметали они своими эмоциями все мои чувства, я уже не понимала, что вообще происходит, как же сейчас не хватало бабушки, оказывается она тащила на себе огромный груз.