Книга Странная барышня, страница 125 – Алла Эрра

— Да… — прислушавшись к себе, удивлённо ответил он. — Удивительно! Словно заново родился! Но я сейчас не об этом. Поймите, что у нас с вами определённые отношения: я доктор, а вы — пациентка. И переходить эту грань непозволительно для обоих.

— У вас какие-то неприличные фантазии насчёт меня? — внутренне чертыхнувшись и сделав удивлённое лицо, поинтересовалась я.

— Нет, но…

— Прекрасно. Тогда почему вас волнует лёгкое прикосновение губ к вашей растрёпанной причёске? Это простое окончание сеанса и ничего более. Поверьте, на остальные части вашего тела у меня покушаться и мыслей не было.

— Извините. Я, кажется, немного не в своей тарелке от прочувствованного.

— Извиняю. Лучше тарелка, чем коньячная бутылка. Только у нас с вами другой вопрос во главе угла. Верите ли вы теперь, что Дар существует?

— Хотел бы из упрямства сказать, что нет. Только здравый смысл подсказывает, что сейчас упрямиться будет глупо.

— Как длинно вы сказали слово “да”, - усмехнулась я. — Тогда другой вопрос. Допускаете ли вы, что я могу знать такие вещи, о которых вы даже не подозреваете?

— Данных пока недостаточно, поэтому сделать однозначный вывод не готов.

— Ладно. С трудом, но принимаю. И, кстати, сейчас уже могу ответить вам на голословное обвинение о выкапывании трупов. Мне не нужно было совершать подобного, так как чувствую кончиками пальцев многие органы. Лечить всё, естественно, не могу, но поставить диагноз в большинстве случаев сумею. Например, у вас был перелом ключицы.

— Был, — удивлённо ответил Елецкий, машинально потерев старую травму. — Досталось в морской экспедиции. Около Африканского континента случилось нападение местных пиратов. Пуля отрикошетила от мачты и попала в меня. Старая, мушкетная. Хоть и была на излёте, но удар получился сильнейший. Хорошо, что не в голову.

— Хорошо. Иначе вам было бы нечем есть.

— И думать.

— Есть вкуснее. От мыслей часто бывает меланхолия и запои у некоторых.

— Всё иронизируете?

— А разве нельзя?

— У нас с вами, Елизавета Васильевна, какой-то странный разговор получается.

— Это потому, что вы увиливаете от оплаты, — с трудом удерживая серьёзное выражение, произнесла я. — Ведуньи просто так не работают. Врачи, насколько помню, тоже.

— Хм… И чего вы потребуете?

— Научите меня верховой езде. Никак не могу забыть самодовольную морду Принцессы. Я — человек! Венец божьего творения! А тут какая-то кобыла мне условия ставит. Поблагородней Кабылиной будет, но всё равно обидно.

— С удовольствием. Когда начнём?

— Прямо сейчас, Илья Андреевич. Вам не мешает проветриться после стольких дней в духоте.

— Такое ощущение, что это вы врач, а не я.

— Мне просто очень понравился ваш рабочий стол и кресло. Поэтому тихонечко к ним подбираюсь.

— Сдаюсь! — рассмеялся он. — Седло вместо кресла? Я согласен! Тем более так у меня тоже появится шанс поёрничать над неопытной наездницей на законных основаниях. Но предлагаю немного повременить: скоро обед и служба в храме. Обед пропустить ещё можно, а вот за игнорирование церкви Ворона натурально заклюёт.

— Так уж и быть. А вы не забудьте немного привести себя в порядок. Я-то уже начинаю привыкать, а вот кони могут испугаться. Всего хорошего!

Сразу же после службы князь взял меня под руку у ворот церкви и повёл в сторону конюшен, под внимательными взглядами пациенток.