Книга Ведьма и столичный инквизитор, страница 86 – Анна Кайзер

Этот «особенный» человек, он мог быть маньяком? – мелькнула мысль. – Или же нет?

- Ладно, Кавия. Учтем Ваши показания, – сказал я. – Если вспомните ещё что-то, о Саяне или об этих ухажерах, сразу к жандармам.

Повернулся уходить. На пороге остановился, обернувшись к Тее. Наши взгляды снова встретились.

- Теяна, – сказал тихо, но так, чтобы слышала только она. – Я не шутил насчёт осторожности. Этот человек, он выбирает девушек и убивает их в парке. Не гуляй одна. Вообще, старайся не ходить одной по тёмным улицам. И…

Я запнулся, подбирая слова, которые звучали бы не как забота, а скорее как предупреждение.

- Если увидишь что-то подозрительное, не геройствуй . Беги. Кричи. Ищи стражу. Или… - Я не закончил фразу.

Или найди меня.

Но это было бы уже слишком.

Травница смотрела на меня. В её глазах читалась сложная смесь: дерзость, трезвое понимание опасности, и… что-то нечитаемое. Возможно, лёгкое замешательство от тона, который я использовал.

- Спасибо за заботу, господин инквизитор , – ответила она, снова перейдя на официоз. – Я учту … профессиональные рекомендации. И Вы тоже держитесь подальше от опасностей.

Я вышел на улицу, наполненную городским шумом. В голове гудели имена поклонников Саяны. Богач, ревнивый солдат, местный учитель. Загадочный «особенный поклонник».

А еще оставались сын судьи и местный помощник архивариуса.

Кто из них мог бы убивать всех этих девушек?

А может настоящий убийца до сих пор в тени?

Теяна

Аромат «Сладкой Розы» обволакивал. Я сидела за маленьким столиком у окна, втиснутым между полкой с баночками джема и витриной, ломившейся от пирожных. Пальцы нервно теребили край бумажной салфетки, превращая ее в бесформенный комок.

Остатки вишневого эклера на тарелке передо мной казались вдруг приторными, неаппетитными. Все внутри еще дрожало – легкая, предательская дрожь, оставшаяся после него. После того, как эти серые глаза впились в меня, а слова – «идеальная мишень» – отдавались ледяным эхом где-то под ложечкой.

Инквизитор. Охотник. Палач. Тот, для кого моя истинная суть – лишь топливо для костра. И все же… Все же память цеплялась за тепло его рук, вытаскивающих меня из ледяной пучины. За его губы, коснувшиеся моих в полумраке хижины. За тот странный, сбивчивый оттенок в голосе, когда он просил: «Береги себя.»

Безумие. Опасное, пьянящее безумие. Эшфорд был смертью в обличье из бархата и стали. А я – дичью, замешкавшейся у острия его праведного гнева. И эта встреча здесь лишь подчеркнула пропасть между нашими мирами. Он – по долгу, а я – пытаясь заглушить тревогу эклером.

Дверь кондитерской распахнулась с веселым звоном, впуская уличный гул и… «солнечный зайчик в желтом платье». Эльда впорхнула в помещение, ее курносое лицо сияло привычной беззаботностью, но в широко распахнутых глазах читалось приглушенное беспокойство.

- Тея! Вот ты где! – Она пролетела между столиками, едва не зацепив поднос подавальщицы. – Извините! Ой, Тея, ты не поверишь, что в городе творится. - Она плюхнулась на стул напротив, сдувая светлую челку. Ее взгляд сразу упал на мой недоеденный эклер. - Ох, вишневый! Умница. Мне тоже, пожалуйста! Два шоколадных! – крикнула она в сторону прилавка, даже не глядя. – И кофе покрепче! Ах, Тея, ты слышала? Про Саяну?

Я кивнула, отодвигая тарелку. Сердце сжалось. Милая, всегда приветливая Саяна, которая знала, что я люблю вишневую начинку и всегда улыбалась, когда я заходила. Теперь ее не было.