Книга Как улучшить дракона. Если он тот еще ящер, страница 258 – Таня Драго

Он склонил огромную голову:

— Я чувствую... всё. Словно впервые в жизни я полностью осознаю, кто я. Не наполовину человек, наполовину дракон. А полностью оба.

Дион подошел к нам, его лицо выражало смесь благоговения и научного интереса:

— Невероятно. Вы усовершенствовали его форму. Улучшили. — Он посмотрел на меня с новым уважением. — Истинный Преображающий. Первый за многие столетия.

Постепенно шум битвы стих.

Последние члены "Пламени" были обезврежены, раненые получали помощь от целителей, пленники освобождались из магических пут.

Латор вернулся в человеческую форму — так же легко и плавно, как трансформировался в дракона. Но даже в человеческом облике в нем чувствовалась новая сила, новая уверенность.

— Я чувствую, что могу превращаться в любой момент – в такого же дракона, — сказал он, разглядывая свои руки. — И эта серебристая чешуя... — Он показал мне предплечье, где теперь виднелся узор из золотой чешуи с серебристыми прожилками, похожий на мой собственный. — Теперь мы словно связаны.

Я хотела ответить, но внезапно почувствовала, как силы оставляют меня. Использование дара в таком масштабе, особенно на живом существе, истощило меня до предела. Мои колени подогнулись, и я бы упала, если бы Латор не подхватил меня.

— Тебе нужно отдохнуть, — обеспокоенно сказал он. — Ты слишком много сил отдала.

Я слабо кивнула, но перед тем, как позволить усталости взять верх, я оглядела зал — место, где только что решалась судьба двух народов.

Многие артефакты были уничтожены в битве, но некоторые, восстановленные мной, продолжали сиять мягким, гармоничным светом.

— Нужно завершить то, ради чего мы пришли, — прошептала я. — Нужно восстановить сердце договора.

Дион кивнул:

— Мы займемся этим, как только обеспечим безопасность. Отдыхайте. Вы сделали больше, чем кто-либо мог ожидать.

Меня совершенно неожиданно накрыла слабость – тело возжелало выполнить эту прекрасную команду, и чем скорее, тем лучше. Сознание просто выключилось.

Мне снилась Лиралин.

То, что вижу ежедневно в зеркале, вдруг обрело настроение, собственные мысли и свою магию.

Представляешь, говорю я ей, не размыкая губ почему-то, я улучшила нашего ящера. Так получилось. Исправила в нем кое-какие неточности, заложенные природой и воспитанием матери. Жаль, в моем мире так нельзя. А то как хорошо. Берется кто-то вроде моего первого мужа, он ведь был не совсем подлецом, так вот берется и преображается на глазах.

Хорошо же. И каждой женщине - счастье.

Она улыбается, кивает.

А еще, я кое-что поняла, Лиралин.

У тебя был не просто стержень, у тебя были стальные яйца, уж прости за выражение. Потому что только с ними можно почти двадцать лет выдерживать давление со всех сторон, никого не убить и даже простить и этого идиота, и его мамашу.

А ведь знаю, ты их простила.

Потому что так – гармонично.

Она смеется. Ее смех звенит колокольчиком.

А потом убегает куда-то, в волосах светится солнце.

Она счастлива.

Я медленно выплывала из темноты. Сначала появились звуки — приглушенные голоса, стоны раненых, треск магических разрядов. Затем пришли ощущения — твердый холодный камень под спиной, запах гари и озона, вкус металла во рту. И наконец, свет — мутный, расплывчатый, постепенно обретающий форму.

Открыв глаза, я увидела высокий сводчатый потолок зала, испещренный трещинами.