Книга Как приручить императора. Стратегия развода, страница 98 – Диана Маш

— Они любовники?

— Так и знала, что эта рабыня — хитрая лисица.

— Подумать только, изменять самому маг-императору.

Изменять? Если не брать во внимание наш с Итаном маскарад, я всего лишь участница смотрин и еще не дошла до финала. К тому же нас проверяли на наличие девственности, и меня не отсеяли. О какой измене может идти речь?

Интересно, кто же прислал этого придурка? Мирелла? Айрин? Или кто-то другой, решивший, что Итан уделяет жалкой рабыне чересчур много внимания? В любом случае я не собираюсь становиться участницей этого спектакля.

— У тебя имеются какие-нибудь доказательства своих слов? — вкрадчиво поинтересовалась я, уже зная, что последует дальше. — Если нет, попрошу его маг-императорское величество тебя казнить.

— Есть, есть! — мгновенно закивал уродливый мерзавец и полез во внутренний карман плаща. — Вот.

Он сжимал в руке знакомый белый платок с золотой каймой и вышитым в самом центре вензелем царского дома драконьей Орды.

— Вот, ты еще утром подарила мне этот платок и попросила о встрече. Клянусь забытыми богами, я не вру.

Все дружно ахнули. Теперь в направленных на меня взглядах читалось не только подозрение, но и насмешка вперемешку с ненавистью. Кто-то открыто потешался, тыча в меня пальцем.

— А рабыня-то с запашком.

— С бандитом связалась.

— Хотели обмануть его маг-императорское величество.

Я, разумеется, знала, к чему все идет; однако не ожидала подобных обвинений со стороны таких же участниц смотрин, как и сама. Они тыкали в меня пальцами, обвиняя во всех смертных грехах. Дай волю — уже вызвали бы палача и, не дожидаясь вердикта суда, приговорили бы к смерти.

Что самое удивительное, главная зачинщица такого их отношения — Мирелла Стану — продолжала молчать, лишь слегка кривя губы в ехидной усмешке. Не вышло устранить соперницу руками маг-императрицы — пришлось действовать самой. Зато действенно. Вон как народ всполошился.

Набиравший обороты шум прервала Вдовствующая маг-императрица. Смерив присутствующих грозным взглядом, она жестом отдала приказ страже оставить размахивающего платком мужчину и окружить меня.

— Келамия Дир Калис, — прозвенел в напряженной тишине ее дребезжащий от гнева голос. — Понимаешь ли ты предъявленное тебе обвинение? Твои действия — это позор не только для маг-императора Сокрии, но и для царя драконьей Орды, чье лицо ты сейчас представляешь. Если выяснится, что все это правда, тебя ждет темница и смерть. И никто не спасет.

— Матушка, — раздался за ее спиной полный насмешки голос Итана, — не слишком ли рано ты выносишь приговор? Еще даже не было никакого расследования, но в твоих глазах госпожа Дир Калис уже виновата. Эдак мои подданные решат, что в империи нет никакого закона. Обвиненный уже не имеет права себя оправдать.

Его цепкий взгляд заскользил по толпе, пока не остановился на испуганном мошеннике, чья ладонь, удерживающая платок, начала заметно подрагивать.

Усмешка на губах мужа стала более дерзкой. В глазах блеснул лед. Другие могли и не заметить, но я, зная этого мужчину как свои пять пальцев, понимала: ничего хорошего это не сулит. Каким бы ни был исход сегодняшнего противостояния — мужчине не жить. Учитывая, что ради денег — или других предложенных ему благ — он пытался утащить меня на дно, я не испытывала к нему никакой жалости.