Книга Порабощенная душа, страница 147 – Кери Лейк

— У нас всё нормально. Я справляюсь.

— Я хочу, чтобы ты знала… когда мне станет лучше. Когда я встану… встану с этой кровати, я собираюсь загладить свою вину перед тобой. Слышишь меня? Я собираюсь… всё исправить.

— Тебе не обязательно этого делать. — Она потёрла лоб и заставила себя улыбнуться. — Правда, у нас всё в порядке.

— Не… Нет. — Он покачал головой. — Я сделаю всё… что смогу, чтобы помочь тебе.

Его предложение на самом деле было довольно милым. Совсем не в стиле Зика.

— Как насчёт того, чтобы для начала поправиться?

— Звучит как план. — Он положил на неё руку. — Итак… вы с Гевином уже трахались?

Сабель закатила глаза от хриплого смеха, наполнившего комнату, и попыталась встать.

Его хватка усилилась.

— Я просто прикалываюсь над тобой. Сядь. Садись уже. Просто шучу.

— Я рада врезать тебе уже в другое бедро.

Его улыбка растянулась на лице.

— Серьёзно, тебе нравится… мой брат?

Как она могла не ответить мужчине, который лежал изуродованный в постели? Сабель надула щеки и выдохнула.

— Честно? Ага. Гевин… просто потрясающий.

Белые зубы засветились в тёмной комнате.

— Разве это не конец света? У Гевина появилась женщина.

Она почесала затылок.

— Я… я не говорила, что я его женщина.

— Как долго ты здесь?

— Два дня.

— Где ты… спала? — Только Зику удавалось задать смелый вопрос, не прозвучав при этом оскорбительно.

— В постели Гевина.

— Ты его… женщина. Мой брат… не шутит, и он точно… не будет держать женщину два дня… в своей постели, при этом ни разу не трахнув её. Ты нечто особенное. — Из груди Зика вырвался кашель.

— Спасибо. — Её плечи опустились. — Рада узнать, что я оцениваюсь дороже, чем другие женщины, которые оставались до этого в его постели. Разве это не имеет никакого отношения к тому факту, что я поработила его, и у него нет особого выбора?

— Тут замешано нечто большее. Он привёл детей… чтобы познакомить их со мной вчера. Красивые дети… насколько я мог разглядеть. Однако, даже полуслепой, я мог сказать… он испытывал чувство гордости за них. Как будто они были его собственными.

Сабель откашлялась.

— У меня не сложилось впечатление, что Гевин хочет собственных детей.

— Гевин боится… иметь детей. Он боится подвести людей… и особенно детей. Он когда-нибудь рассказывал тебе… о своём брате?

— Ага. Он умер?

— Гевин должен был… следить за ним. С его брата содрали кожу… на его глазах повстанцы, вторгшиеся в их деревню… когда он был мальчиком. Они искали Гевина.

Она поднесла руку ко рту, резко выдохнув в ладонь. Это знание пронзило сердце Сабель, оставив после себя ледяной холод в костях.

— О, боги. — Сама мысль о том, чтобы стать свидетелем подобного, будучи взрослым, была достаточно ужасной. Но ребёнок?

— Ага. Полагаю, это долгое время мучает его. — Плечи Зика расправились, прежде чем он снова уселся на кровать. — Ты не найдёшь никого… более преданного и ответственного, чем мой брат. Гевин не из тех, кто… отказывается от тех, кого любит.

Она отвела взгляд от Зика, опасаясь, что он увидит её насквозь своим слепым глазом. Увидит, что она стала ценить Гевина так, как никогда не предполагала.

— Я должна сказать, что этим я больше всего восхищаюсь в нём. Он был готов отдаться в рабство, чтобы спасти жизнь своего брата.

— Хотя я не думаю, что это было плохим решением.

Его комментарий вызвал на её лице улыбку.