Книга Падший, страница 39 – Кери Лейк

Ещё один переворот страницы, и Каринна уронила блокнот страницей вниз. Потирая пальцы, она наклонилась, чтобы поднять его. Остановилась. Ладони вспотели, она зацепила пальцем проволочную спираль и положила блокнот плашмя. Рот её приоткрылся, взгляд был прикован к изображению сильной квадратной челюсти, щетины, темных серебристых глаз.

«Он».

Перелистнула дальше.

Почти то же изображение, только отличающееся от первого легкой ухмылкой на его губах. Она снова перелистнула страницу. Третье изображение мужчины, очень похожее на первые два.

Тот же человек. И снова муки раскаяния закололи в её животе при мысли, что ей придётся пойти к нему.

«Разве что…».

Один вопрос крутился в голове Каринны, смягчая её стыд: был ли мужчина, которым была одержима Лита, ангелом, спасшим её, или тем, кто её мучил?

***

— Ксандр! — голос Йена едва доносился поверх ударного рока и толпы садистов, размахивающих цепями и кнутами. — Идём. Я хочу поговорить с тобой минутку.

Ксандр последовал за ним в его кабинет к задней части, устраиваясь на диване.

Йен налил выпить.

— Скотч?

— Спасибо, нет.

Огромное кожаное кресло подхватило падение Йена, когда он откинулся назад и закинул ноги на стол.

— Теперь уже всё совсем не просто.

— Что происходит?

Он отхлебнул свой напиток и понюхал.

— Что происходит с девушкой?

«Мертва». Более того, Ксандр обнаружил в её сестре Каринне крайнюю одержимость, о которой он не собирался рассказывать Йену.

Прежде чем он успел что-либо ответить, вмешался Йен.

— По словам управляющего её квартирой, эта… Лола, или как там, чёрт возьми, её зовут, умерла несколько месяцев назад. — Он усмехнулся. — Тебе нужно было видеть лоб этого тупорылого. У кого-то е*анутое чувство юмора.

«Бл*ть. Дерьмо».

— Тогда почему стало сложнее?

— Камеру не нашли. — Он покачал головой. — Чертовы политики. Как будто я должен быть чьей-то шлюхой-матерью Терезой и убирать за ними дерьмо. — Он фыркнул. — Они боятся, что кто-нибудь увидит мэра Нокса в не презентабельном виде. Но меня гораздо больше интересует камера. — Йен опустил взгляд в бокал. — Видишь ли, я думаю, что у нас есть волк в шкуре овцы. Ещё один ангел, если ты можешь поверить в такое дерьмо.

В воздухе повисла многозначительная тишина, когда миллион вопросов возникали в голове Ксандра. Последним ангелом, которого они нашли, была его партнерша Селин — причина, по которой Ксандр вообще захотел поймать всех садистов. Если бы они не убили её пять лет назад, Ксандр мог бы спокойно получить повышение на небесах. Возможно, он бы не так глубоко проник в действительно развратную сторону человечества.

И его яйца всё ещё не раздувались бы при виде Каринны, раздевающейся через окно её спальни.

— Женщину отследили, — продолжил Йен. — Мужчина был… скажем так, этот ангел, вероятно, так же болен и извращен, как ты, когда дело доходит до заботы о бизнесе. — Он покачал головой. — Никогда не видел ничего подобного. Джимми думает, что среди нас есть предатель, и я не могу с ним поспорить. У меня самого были некоторые подозрения.

— Какие подозрения?

Он опрокинул остатки напитка и швырнул его на стол.

— Мы не говорим об уютном маленьком подземелье в городе, мой друг. — Щеки Йена вспыхнули румянцем, как будто мысль о том, что его снова обманут, зажгла его кровь. — Это место было заполнено гребаными овцами с кукурузных полей. Заброшенный амбар. Нокс и несколько других садистов водили туда девушек последние шесть лет, не получив ни единого грёбаного штрафа за нарушение шума. Какая-то стерва прикатывает с улицы, и вдруг: «мне надо убрать это дерьмо». Она ушла. Двое моих клиентов мертвы. Не просто мертвы. Я мог бы пожарить чертовы гамбургеры из того, что от них осталось. — На его шее выступили вены. — Я не думаю, что мне нужно объяснять невозможность произошедшего. — Безумный, рассеянный взгляд завладел его взглядом. — Это больше не повторится. Я больше не буду втянут в вонючий обман и предательство. — Он, казалось, вернулся к своему спокойствию и указал пальцем. — Я не тороплюсь. Пошли сообщение чертовым небесам, если я узнаю, что ангел снова проник через мою защиту. — Его ноздри раздувались, когда он говорил. — Речь идёт о доверии. Для меня нет ничего важнее. — Внезапная, неожиданная мягкость осветила его глаза, как будто он только что оторвал голову котенку и почувствовал себя лучше. — Исповедь хора ангельских голосов.