Книга Рикошет, страница 57 – Кери Лейк

Резко кивая, Даниэлла вернулась на свое место рядом с девочками, взяв белокурой за руку.

Быстрыми шагами я вернулся назад в спальню, сдернул покрывало с кровати, собрал его и сунул под мышку. Тереза Круз, вербовщик, была убита в стороне от других, и из ее залитого кровью кармана я выудил телефон, набрал номер полицейского участка и попросил к телефону ДеМаркуса Корли.

— Это Корли, — его безучастный голос зазвучал на линии.

— Мне нужна «Скорая помощь» к мотелю «Пантеон». Комната 335. Вези следователя.

— Кто э…

Я повесил трубку и бросил его на искореженное тело Терезы.

Возвращаясь в гостиную, я набросил покрывало на голые ноги девочек, которые жались в углу.

— Вы поедете домой, — уверил я их.

Звуки страданий Юлия пролились через дверь спальни. Его боль была лишь началом. В конце концов, именно он выстрелил в спину моему сыну после того, как прошла его очередь забавляться с моей женой.

Опуская маску на лицо, я направился назад в спальню, где он и Джонатан пытали Сапфиру.

Кровь вытекала из неглубоких порезов на его теле, плоть висела кусками, которые я, по всей видимости, оторвал своим охотничьим ножом, покоящимся в моей руке. Откровенно говоря, я не мог вспомнить этого, но его широко распахнутые глаза и то, как он пытался отдалиться от меня в своих жалких попытках, говорили мне все, что нужно было знать.

Я присел перед ним, и ублюдок, наверное, отгрыз бы себе руку, лишь бы убраться подальше от меня.

— Так что? Я думал увезти тебя в какое-то укромное и приватное местечко, где мы могли бы продолжить нашу игру. Там будет тихо. Никого вокруг… ну, на мили… чтобы услышать твои крики. Как тебе?

Его губа задрожала, и из него вырвалось всхлипывание, сразу перед тем, как он разразился мучительным криком, который коснулся бы моего черного сердца, если бы он не был куском дерьма, насиловавшим детей.

— Что? Ты не хочешь сыграть? — Я склонил голову набок, улыбаясь его жалкому ерзанию. — Это потому что я не беспомощная маленькая девочка? — зарычал я и наклонился к его уху. — Это потому что я могу причинить тебе больше боли, чем ты когда-либо себе представлял?

Я схватил моток клейкой ленты с пола рядом с собой — той самой, которая удерживала остальных троих в их художественно искривленных позах.

Его глаза в панике полезли из орбит.

— Послушай, прости. Я не….

Прежде, чем он мог выплюнуть свою ложь, я приклеил прямоугольник скотча на его рот. Мне понадобилась вся сила воли, чтобы не вырубить ублюдка пистолетом.

— Я знаю, что тебе жаль, Юлий. И, может быть, когда ты потеряешь больше крови, чем должен, и твои органы вывалятся из дыр, которые я проделаю в твоем теле, может быть, тогда мне тоже станет жаль. А пока я просто наслажусь этим.

Он корчился, словно жалкий червяк на крючке, когда я наклонился и поднял его на плечо. Держа «Глок» в руке на случай неприятностей, я пронес его мимо девочек по лестнице вниз к машине. Со стуком открыв багажник, я бросил парня внутрь, улыбаясь от вида его глаз, размерами с блюдца, и слушая бесполезные приглушенные крики, когда захлопнул крышку багажника перед его лицом.

Покинув парковку, я проехал мимо двух зданий вниз по улице, занимая невидимую точку со стороны испещренного пулями бара через дорогу, откуда я мог видеть освещенный коридор и дверь в комнату. Выставив дуло моего М-24 из окна машины, я уставился в прицел, положив палец на спусковой крючок. Стоит кому-либо, кроме бригады «Скорой помощи» или ДеМаркуса Корли войти в эту дверь, их спинной мозг разлетится кусками по лестничной клетке.