Онлайн книга «Рикошет»
|
— Не прикасайся к ней! — Болит, не так ли? — Я встал перед ним. — Чувак, подожди, пока увидишь, как будет ощущаться пуля, застрявшая внутри черепа. Его щеки приподнялись, пока он поморщился под повязкой. — Послушай, что бы там… что бы я не сделал… — Если ты думаешь, что выиграешь у меня со своими безмозглыми фальшивыми извинениями, ты ошибаешься, — я пожал плечами. — Тебе повезло. Мы здесь всего лишь чтобы… увечить тебя, пока ты не сдохнешь. Без разговоров. Он выпустил долгий и протяжный крик, который эхом прокатился по окрестностям, рикошетя от цементных стен. Через черный туман я слышу крик Лены, но не вижу ее саму. Не знаю, отключился ли я, ослеплен или нахожусь на краю смерти с билетом в ад, где моим страданием будет слышать ее боль на протяжении вечности. — Боже, пожалуйста, нет! Потрескивание следует после запаха горелой плоти. Проснись, проснись! Не могу пошевелить конечностями. Словно меня закопали заживо. Лена! Лена! — Ник! Пожалуйста! — Она кричит мне, и это один из тех моментов, когда осколки агонии впиваются в мое сердце, угрожая затащить за грань сумасшествия. — Он не слышит тебя, — дразнит мужской голос. — Так что кричи, маленькая свинка, кричи! Прикладывая костяшки к вискам, я расхаживал перед Джеленом, останавливаясь лишь, когда крик замолкал. Языки яростного пламени взмыли вверх по моему телу, оставив волну адреналина, нужду в жестокости и боли. Боли Джелена. — Кричи, маленькая свинка, кричи. — Я вколачиваю кулаки в его лицо, сбивая костяшки о его скулы с брызгами крови, отправляя его голову дергаться в сторону. После очередного удара из его рта вылетели зубы. Поднимая один с пола, я повертел его в руке и бросил ему в лицо. Его мышцы дергались с каждым моим движением. — Тебе страшно? — спросил я. — Пошел… на хер. Хрящ хрустнул под кулаком, который я обрушил на его нос. — Тебе страшно? — Да! — Он выплюнул кровь мне на сапог. — Ты конченый урод! — Слова, произнесенные в нос, вызвали улыбку у меня на лице. Я сдернул повязку с его глаз и поднял маску, открывая свое лицо. Он стрельнул взглядом вверх. Всегда интересно, когда на них снисходит понимание. Иногда мне хочется записать на камеру эти моменты, чтобы снова и снова проигрывать, давясь со смеху. — Т-т-ты. Я подстрелил… мы убили… и сожгли дом. Идя против своих лучших суждений и совета своего психотерапевта, я спросил: — Ты помнишь, что с ней сделал? Джелен просел на стуле и рьяно закачал головой, словно находился на краю рыданий. — Мне жаль, чувак. Я… прости… — Я не спрашивал, что ты сейчас чувствуешь. Откровенно говоря, я бы трижды насрал на то, насколько тебе жаль. Я спросил, помнишь ли ты, что с ней сделал. Покатывая головой по плечам, он прохныкал: — Это… было не тем… что ты думаешь. Я не делал… ничего. Она дразнила нас, чувак. Она была… стриптизершей, так ведь? Снимала… одежду. Предлагала отсосать… Ярость выстрелила по моим венам, словно огненными пулями, и я обрушивал кулаки на его лицо снова и снова, пока его глаза не распухли от ударов. Прекрати. Хватит. Я мог услышать слова Алека, словно он стоял у меня за спиной, и мне пришлось уговаривать себя прекратить избивать этого жалостливого отморозка. Он должен умереть медленно. Безжалостно. По правде говоря, я уже знал, что он сделал. Знал, что Джелен изнасиловал ее не только своим членом, но и дулом пистолета. Знал, что он тушил о нее свои сигары. Резал ее. Бил. Пока, наконец, они не пристрелили ее. И все это происходило пока я лежал, истекая кровью, находясь в полусознательном состоянии буквально в той же комнате. |