Книга Счастье с коготками, страница 29 – Лия Кимова

Из помещения с вольерами я юркнула в какое-то подсобное помещение, где на мою удачу, было окно. Я, быстро обернувшись, открыла его, а потом, снова приняв форму кошки, выскочила на улицу. Забежав в ближайший открытый подъезд, я снова приняла человеческую форму и остановилась перевести дух и успокоить бешено колотящееся сердце. Во-первых, не так уж легко оборачиваться туда-сюда за такой короткий промежуток времени. А во-вторых, несмотря на показное дружелюбие Захара Валентиновича, интуиция просто вопила, что я только что избежала большой опасности.

Немного отдышавшись, я позвонила Анне Максимовне и предупредила, что заболела. Та поохала, но велела отлежаться дома и возвращаться полностью здоровой. Подозреваю, что волновалась она больше за Танюшу, чем за меня, но мне это было даже на руку. Решив вопрос с работой, я уселась на лавочке у подъезда и задумалась, что мне делать дальше. Возвратиться как ни в чем бывало к Ивану Сергеевичу? Но он скорее всего опять отнесет меня к ветеринару и следить за мной уже будут гораздо внимательнее. Сделать вид, что убежала навсегда? Но как мне тогда подобраться к нему поближе, если на этой неделе даже на работу мне нельзя?

Так ничего и не решив, я поехала домой, лечиться. Выпила таблетки, чай с малиновым вареньем, легла спать и проспала почти до вечера. Зато проснулась практически здоровой – один из приятных бонусов организма оборотня, долго мы не болеем. Я сладко потянулась, прикидывая, чем бы заняться вечером, как вдруг зазвонил телефон.

– Алена, привет, – защебетал мне в ухо приторно-ласковый голос Жанны, – тут мама тебя в гости приглашает на чай, приезжай, ладно? Я ей рассказала, что мы тут случайно встретились, она так рада была, очень хочет увидеться. Приедешь?

Я ненадолго задумалась. С мамой Жанны, Татьяной Альбертовной я, действительно, всегда была в хороших отношениях. Когда мы с Жанной были помладше, я частенько забегала к ним домой на вечерние чаепития. Татьяна Альбертовна пекла превосходные десерты, и я до сих пор с ностальгией вспоминала ее шоколадные кексы. С другой стороны, с той поры немало времени утекло, и я давно уже перестала быть девочкой, с завистью глядевшей на чужую маму.

Жанна была обожаемой дочерью в семье, и именно эта картинка чужой счастливой семейной жизни манила меня гораздо сильнее сладостей. Но сейчас у меня не было необходимости и желания наблюдать со стороны за недостижимыми для меня отношениями родителей и ребенка. И все же, после недолгой паузы я согласилась навестить маму Жанны. Я и сама не знала почему, видимо, снова сработала интуиция.

Я с грустью заходила в знакомый с детства двор, который почти не изменился. Даже качели, кажется, были те же самые, ну или точно такие же как раньше. Мы с Жанной любили раскачиваться на них как можно сильнее, пытаясь превзойти друг друга в высоте и скорости полета. Воспоминания были приятными, но с привкусом горечи. Потому что Жанна уже давно не была той смешливой растрепанной девчонкой со счастливыми шальными глазами, с которой мы так весело проводили время. К тому же воспоминания детства были неразрывно связаны с бабушкой, которой тоже больше не было.

Не давая грустным мыслям заполнить голову, я решительно двинулась к дому. Дверь квартиры мне открыла Жанна и довольно бесцеремонно затянула меня внутрь, громко крикнув в сторону кухни: