Книга Там, где обитает чудовище…, страница 20 – Анастасия Максименко

— Пока хватит. Затошнит.

— Ясень-Ра, — перехватил нить разговора Генес, — тебя отравили. Ты помнишь, кто это с тобой сделал? Ты помнишь последние события своей жизни?

— Помню, лорд, — вымолвили бледные губы, ресницы дрогнули, открывая фиалковую муть. Облизнув неприятно сухие губы, Ясень выдавила: — Это была Агнешка. Меня отравила Агнешка-Хтон…

На лице Аида мелькнуло неприятное удивление.

— Почему, Ясень? Почему она это сделала с тобой?

— Она занималась чернокнижным… зеркальем. Я видела… Она знала, что я видела… — ослабев, Ра упала в забытье.

Веро-Мо тотчас принялся хлопотать над бессознательной горожанкой.

— Лекарь Веро, эта девушка под вашей опекой. Сделайте все, чтобы она осталась в целости и сохранности. Как лорд Туманной Заводи, милорд этой девушки и ее работодатель, даю всякого рода разрешения на любые манипуляции, какие поставят Ра на ноги и будут воздействованы ей на благо.

Мо потер ладони и исполнил короткий поклон; у него имелось несколько идей насчет тех самых манипуляций, и исполнит он их незамедлительно. В одной научной книге он читал: при отравлении ядами хорошо помогает тщательное промывание желудка и кишок, вот и проверим.

Оставив помощницу на попечение лекаря, Генес с мрачным видом подошел к замершим с телом у порога стражам и не менее мрачному Алво-Керру, бросил один единственный брезгливый взгляд на служанку.

— Обследуйте комнату Хтон. Вероятней всего, на носилках именно она. Ищите признаки гадального зеркалья, — мужики крепче посмурнели. Черноделья им еще не хватало!

— Что делать с телом?

— Пока в могильню. Если подтвердится ее черноделье… в лес. На корм к дикому зверью.

Стражи молча поклонились и унесли тело. За их уходом следили Генес и Керр.

— Если девушка — чернодельница, будет жаль, что с ней разобралась леди.

У Аида-Генеса в виновности Хтон не оставалось никаких сомнений.

— Не об этом нужно думать, Алво-Керр, — сухо отозвался Генес. — Леди в Заводи.

Алво-Керр хмуро кивнул. Больше никто не в безопасности.

Пробудившись, Ясень еще долгие минуты просто бездумно лежала, вглядываясь в густой мрак ночи и прислушиваясь к своим физическим ощущениям. На удивление, она все прекрасно помнила, помнила, как Агнешка вероломно сдобрила ее чай отравой, как ей стало дурно, настолько дурно, что и сейчас к горлу подкатывал комок тошноты, как горожанка смеялась над ней, а еще Ра помнила, как она… умерла. Как перестало биться ее сердце. Зато сейчас оно билось вполне себе ровно.

Девушка недоверчиво положила ладонь на грудную клетку, осознавая, что на ней все та же одежда, в какой она и встретила свою кончину. Но как такое вообще может быть? Отчего она сейчас дышит, почему жива? Как странно… Жутко. Непонятно. Однако Ясень-Ра несомненно была рада, что ей удалось выжить. Да и чувствовала она себя если не отлично, то хорошо. У нее ничего не болело, сознание ясное, зрение четкое, уже привыкшее к темноте, только лишь желудок сводило легкими голодными спазмами и беспокоила сухость во рту с присутствием сильнейшего желания напиться холодной воды.

А что же случилось с Агнешкой? Увы, этого она, как ни старалась, припомнить не могла.

Девушка поискала взглядом хоть что-то, напоминающее посуду с водой, но, к своей глубокой досаде, в комнате ничего похожего на бутыль или графин, да хотя бы чашку, не нашла. Судя по всему, ей придется самой добывать себе живительную влагу.