Книга Травница для дракона. Зелье или жизнь, страница 94 – Мария Минц

– Что… вы нашли что-то смешное, капитан Аллатристе? – в негодовании взвизгнул он и тут же оскалился, – Вернее сказать, бывший капитан! После того, что мы сейчас услышали про вас и эту мерзавку, вас ждёт только тюрьма и казнь – за измену королю и родине! Стража, немедленно арестовать их обоих!

Хохот Тайрона оборвался в один миг. Я застыла, ничего не понимая. Он же шагнул ко мне и… протянул руку, загораживая меня ото всех.

Стражники, переглянувшись, несмело качнулись в нашу сторону.

– Стоять! – рявкнул он на них, и они шарахнулись назад.

Аллатристе перевёл взгляд на Франтишека, и я заметила, что в его глазах полыхает хищное пламя.

– Скажи-ка мне, Кляйн, – прорычал он, – ты что, в самом деле решил, что я полный идиот?

Повисла тишина. Я стояла, чувствуя, как ноги будто приросли к полу.

Вдруг послышался неприятный булькающий звук: это сглотнул Франтишек. Судя по его мечущемуся взгляду, он точно так же не понимал, что происходит.

Зато чувствовал, как утрачивает контроль над ситуацией. И это его страшно пугает, судя по мелко трясущемся коленям!

Не так страшно, как сам капитан, правда…

– Не понимаю, о чём вы, капитан! – вдруг взвизгнул Франтишек и дёрнул подбородком, – Вам что, мало всех этих доказательств? Эта проходимица, Гвендолин Мэй, сама призналась во всём! Сама! Вы слышали её голос! Теперь вам обоим грозит…

– Это не её голос, – неожиданно спокойно сказал Тайрон. Словно наотмашь рубанул.

Я тихонько ахнула, прижав ладонь к губам.

Он не поверил. Он не поверил! Капитан, простите, что сомневалась в вас!

Франтишек покачнулся, словно Аллатристе со всей силы врезал ему под дых.

– Как это?.. – пробормотал он, – Ну конечно же, её. Признайте очевидное, капитан, и сдайтесь правосудию!

– А ты, Кляйн, видимо, совсем тупой, – почти ласково сказал Тайрон и сделал шаг к лекарю. Тот сипло вскрикнул и отшатнулся. Споткнулся, упал на задницу и лихорадочно пополз назад, не отрывая взгляда от капитана. Его глаза бешено вращались.

Аллатристе презрительно хмыкнул и, в один щаг преодолев расстояние между ними, одной рукой поднял Франтишека с пола за шиворот. Он проделал это с такой лёгкостью, будто перед ним была тряпичная кукла.

– Поставь меня на место! – завизжал Франтишек, беспомощно вращаясь в воздухе и отчаянно дрыгая ногами, – Слышишь?! Никому не позволено меня трогать! Помогите! Убивают!

Стражники, в ужасе сгрудившиеся около двери, даже не шелохнулись, словно их всех сковало диким ужасом.

– Стал бы я об тебя, падаль, руки марать, – нехорошо усмехнулся Аллатристе, – да вот только ты посмел обидеть тех, кто мне дорог. Более того, ты решил зачем-то обвинить Гвен в том, что она бы никогда не сделала. А ещё убедить меня во всех смертных грехах.

– Я… – проблеял Франтишек и тут же умолк, словно исчерпав весь запас слов.

Тайрон встряхнул его – легонько, но голова Кляйна безвольно замоталась туда-сюда.

– Это ж каким кретином надо быть, – задумчиво проговорил капитан, – чтобы решить, что я не отличу голос Гвен от звуков, которые издаёт твоя штуковина.

Он ловко поддел носком сапога блестящую бусину и со всего размаху наступил на неё. Послышался глухой треск, и из-под его сапога во все стороны брызнули блестящие осколки.

Кляйн только утробно взвыл.

– Ты, видимо, забыл, что я дракон, – усмехнулся капитан, – а у драконов очень острый слух. И память, кстати, тоже!