Книга Телохранитель(ница) Его Светлейшества, страница 72 – Татьяна Рябинина

Приоткрыв дверь так, чтобы не светиться самой, Полина втащила его за рукав в прихожую.

— Добрый вечер, — не слишком приветливо буркнул Маргуль.

— Добрый, — выжидательно кивнула она.

— Я ждал, потом поехал в казармы. Туда меня не пустили, но сказали, что генерала там нет. Узнал, где его квартира, поехал сюда.

— Меня ждал? — уточнила Полина.

— Известий.

— Известий особых нет. Тиккер куда-то унес игремона, а генерал все-таки в казармах. Или где-то рядом. Извини, я не мог… предупредить, пришлось ехать с ним сюда. И оставаться здесь, чтобы быть на связи.

Она чуть не забыла, что при нем должна говорить о себе в мужском роде. Слишком много вариантов вранья, так и правда можно запутаться и проколоться. Для Маргуля и Джилиана она Агара-Кикимора-Поль с Тарионом внутри. Для Тиккера, Мессима, Грумайта и Кайрена — Полина-Поль без какой-либо начинки. Для Эолы и девчонки с дворцовой кухни — и вовсе Пьер.

Вот, кстати, мысленно упомянутый Мессим-Тарион по-прежнему ее беспокоил, потому что неизвестно было, чего от него ождать.

Полина уже хотела сказать, что Маргуль может отправляться во дворец на работу или же сидеть дома и ждать, когда Тиккер вернет туда Джилиана, но прикусила язык. Потому что вспомнила слова Архимага: даже под пытками невозможно сказать то, чего не знаешь. Впереди еще два дня, которые похожи на барабанную дробь. Мало ли что может случиться. И так слишком много людей, которые что-либо знают.

Выпроводив Маргуля через тот самый черный ход в переулок, Полина вернулась на диван. По-хорошему, надо было раздеться и лечь в постель, но она опасалась каких-либо непредвиденных ситуаций, когда потребуется действовать быстро.

Впрочем, гораздо хуже было то, что вот уже несколько дней у нее не имелось возможности нормально помыться, не говоря о смене белья. Казалось, что от нее воняет бомжом. А может, и не казалось, и это здорово раздражало.

Да и в целом настроение было так себе. И чем больше Полина думала о словах генерала, тем грустнее становилось.

Даже если исходить из того, что все получится, злодеев победят, а Джилиан вернется на трон и щедро ее вознаградит, перспектива рисовалась нерадостная. Напрасно она уговаривала себя, что это же хорошо — жить безбедно, в свое удовольствие и на отдалении от королевского двора. Соглашаясь со здравым смыслом, Полина, тем не менее, все глубже погружалась в уныние.

Погружалась — пока не достигла дна, на котором сказала себе: стоп, хватит. Попечаловалась — и будя. Тем более равновозможен вариант, что придется в поте лица добывать себе пропитание. И вот тогда уж точно будет не до рефлексий.

Два дня тянулись скучно и нервно. Полина маялась от безделья и гнала прочь дурные мысли.

Все будет хорошо, убеждала она себя. Все должно быть хорошо. Ну а если нет… Ну что ж, значит, придется искать место прачки или служанки. В конце концов, что может быть хуже смерти? Ничего. А это она уже однажды пережила.

Генерал больше не появлялся, ночевал в казармах, но прислал Кайрена — сообщить, что все идет по плану. Впрочем, Полина подозревала, что Кайрен соврал. Сам приехал, без приказа. На этот раз привез какой-то странный фрукт, что-то среднее между яблоком и сливой. На вкус слива, но с огрызком, как у яблока.

Возможно, Кайрен рассчитывал, что Полина накормит его ужином, а может, и еще чего перепадет, но обломался. Взяв фрукт и сдержанно поблагодарив, она выставила его за дверь и подумала рассеянно: интересно, почему в русском языке «он обломался» и «ему не обломилось» означает одно и то же. Думала она, кстати, по-русски, но только в режиме внутреннего монолога. А вот когда разговаривала, тогда уже на местном языке.