Книга Между семьей, страница 10 – Вэнди Джинджелл

Джин Ён всё равно проводил Паломену. Это была моя работа, но мне нужно было съесть блинчики и помыть посуду, так что вместо этого я занялась делом. Зеро продолжал есть блинчики с увлеченностью, которая была почти такой же устрашающей, как и его самоотдача на тренировках.

Когда несколько минут спустя я проходила мимо прохода между кухней и гостиной с полными тарелками в руках, я заметила, что Джин Ён, засунув руки в карманы, пристально смотрит на кресло Атиласа.

— Не выбрасывай его, — сказала я. — Пока нет.

Джин Ён слегка подпрыгнул, как будто не понимал, что всё это время пялился на кресло, или, возможно, был поражён тем, что его так точно прочитали. Он сказал:

— Тогда завтра.

— Завтра, — согласилась я, но я уверена, что никто из нас на самом деле не верил, что это произойдёт. — Определённо не сегодня.

Это не могло произойти сегодня, потому что сегодня я должна была подняться в комнату моих родителей — комнату, которой Атилас пользовался почти год, — и избавиться от каждой частички его души, которая ещё оставалась там. Возможно, я и не смогла бы заставить себя убрать кресло с нижнего этажа, но я собиралась убедиться, что в комнате Мамы и Папы не осталось ничего, что оставил там их убийца.

Это было то, что я откладывала на потом последние пару дней. Никто другой не вызвался добровольцем — возможно, никто другой и не думал об этом, — но это был не их дом. Их родители тоже не погибли.

Итак, после того как я закончила мыть посуду, а Зеро вышел на улицу, чтобы начать свою обычную зарядку, я поплелелась наверх с больным желудком. Мне потребовалось добрых пять минут, чтобы простоять перед дверью, прежде чем я смогла заставить себя открыть её и войти, а когда я наконец заставила себя войти, я чуть было не повернулась и не бросилась снова бежать.

Не ожидала, что Атилас пропитает каждый уголок комнаты своей магией, или своей сущностью, или чем там ещё обладают фейри. Не ожидала, что всё ещё смогу ощутить его присутствие своими человеческими органами чувств: запах Атиласа, его одежду, карманные часы, которыми он никогда не пользовался, но я знала, что они у него есть. Его маленькая баночка с человеческим коричневым кремом для обуви, которую он использовал, несмотря на то что вместо этого мог бы начистить свои ботинки с помощью магии.

Когда Джин Ён поднялся наверх и нашёл меня, я упала на ковёр в горячечных, болезненных, переполняющих меня слезах, прижимая колени к груди. Он сел на пол рядом со мной и прижал к моему боку что-то тёплое, что было неприятно горячим, но от чего я, казалось, не могла оторваться.

Я слышала, как он рявкнул что-то по-корейски парочке банши, которые выглянули посмотреть, из-за чего весь сыр-бор, но, должно быть, это не было грубо, потому что, когда они вернулись, чтобы швырнуть в нас чем-нибудь, то швырнули они в нас коробкой с салфетками, принесённой снизу.

Джин Ён поймал коробку до того, как она попала мне в висок, затем подождал, пока я перестану рыдать, прежде чем протянул её мне.

— Это работа на завтра, — сказал он. — Сегодня ты перевязала друга, тебе следует перевязать это завтра. Чтобы избавиться от всего этого, понадобится соль.

Как я поняла, всё это было результатом аромата eau de Фейри Атиласа.

— Кажется, нам понадобится больше соли, чем у нас есть, чтобы очистить эту комнату, — сказала я дрожащим голосом, шмыгая носом в свой локоть. — Я выйду и куплю побольше. Yanno, завтра.