Книга Между семьей, страница 28 – Вэнди Джинджелл

— Ты когда-нибудь останавливаешься, чтобы перевести дыхание, или мне следует предположить, что даже получасовой схватки недостаточно, чтобы измотать тебя, несмотря на твои заявления?

— Во-первых, это отстой. Во-вторых, если я перестану делать замечания, ты услышишь, как у меня стучат зубы, а это чертовски неловко.

— Твои зубы не стучат, — сказал Зеро, когда мы оставили позади последний аромат лимонно-миртового дерева и свернули на новую, обсаженную зеленью аллею.

Мы немного попрепирались на протяжении всего пути, пока переводили дух, а затем в конце его свернули налево. К тому времени мои руки уже не дрожали, хотя я всё ещё шла довольно медленно. Может быть, просто потому что невозможно было разглядеть, что на нас надвигается, или, может быть, потому что всё было так невероятно мирно. Знаете, всё плохо, когда всё выглядит мирно — ну, по крайней мере, когда дело касается того, что происходит в За.

Лес просто следовал за нами, как особенно грязный бордер-колли, с интересом осматривая окружающий мир. Не видела, чтобы он наносил такие же повреждения, как Зеро, во время драки, но он явно участвовал в драке: одной рукой прижимал к груди фляжку с чаем, а в другой держал что-то похожее на шишковидную палочку. Не знаю, почему он воспользовался тупым оружием, а не острым, но, похоже, ему это нравилось.

Походу, он также пролил не так уж много чая, поэтому я сказала:

— Молодец, что остался жив, — и показала ему поднятый вверх большой палец.

— Моё состояние — жив, свежая, извивающаяся приманка, — тихо напевал он себе под нос.

— Печалька, — пробормотала я и двинулась вперёд, чтобы снова идти с Зеро.

Старый безумец плелся позади, всё ещё напевая что-то себе под нос, пока мы не добрались до другого Т-образного участка дорожки, и он снова не догнал нас.

К моему большому удивлению, мы остановились там, пока Зеро осматривал переулки. Справа от нас дорожка казалась чуть более цветущей и, возможно, немного светлее по тону; слева живая изгородь становилась темнее, и время от времени между листьями появлялось блестящее чёрное пятно.

Возможно, ему было трудно выбрать. Я подождала, пока Зеро определится, и обнаружила, что старый сумасшедший дядька смотрит на меня так, словно ждёт, что я приму такое же решение.

Затем Зеро спросил:

— В какую сторону?

Этот вопрос пронзил меня волной чистого, шокирующего ужаса.

— Ты спрашиваешь меня? Я думала, ты знаешь, куда идёшь!

— Я понятия не имею, куда мы направляемся, — сказал он. — Я увёл нас из того места, где мы чувствовали себя в безопасности, вот и всё. Ты знаешь свою подругу, а это замкнутая система; есть ограниченное количество вариантов, которые приведут к ней. В каком направлении нам следует двигаться?

— Оу, — сказала я. — Точняк. Ну, в таком случае, мы можем пойти этим путём.

Я повела нас по тропинке налево только потому, что там листья на живых изгородях были немного блестяще-чёрными. Это было бы похоже на дорогу к дому Морганы, если бы она была тёмной, блестящей и готичной здесь, в За.

Пока мы шли, темнота сгущалась, и листья на живых изгородях покрылись залитой лунным светом паутиной, хотя луны, которая отражалась бы от них, не было. Не люблю пауков, но вид паутины всё равно взбодрил меня; проблеск надежды на то, что я каким-то образом нашла дорогу к дому Морганы, придал мне достаточно бодрости, чтобы не думать о пауках, ползающих где-то в листве и только и ждущих возможности вылезти наружу.