Книга Между этажами, страница 24 – Вэнди Джинджелл

Он отрывисто вдохнул. Я испугалась.

— А, явно потрудились, — сказал он, — Интересно, убить ли тебя?

Он точно говорил сам с собой, и мне не хотелось подходить ближе, пока он так погружён в себя. Казалось, он и так на взводе, так что, если я нечаянно его напугаю, он точно что-нибудь со мной сделает. Поэтому я сказала:

— Попробую тебя оттуда снять.

Атилас тихонько рассмеялся и глянул на меня через щелочки глаз.

— Убью тебя, — сказал он.

— Да что с тобой не так? — крикнула я, — За что меня убивать? Я же помочь пытаюсь!

— Правда?

— А что я по-твоему делаю? — хотелось обозвать его, но решила, что тогда он точно попробует меня прикончить. А вообще, думаю, человеческими ругательствами жителя За не обидишь. Может спрошу у Джин Ёна, как друг друга оскорбляют в За пределами — он точно знает пару-тройку словечек.

— Как знать, — ответил Атилас и опять рассмеялся.

Судя по слегка булькающему звуку его смеха, прозрачные нити пронзали его внутренние органы. Очень плохо.

— А я помочь пытаюсь, — проговорила я и обошла его кругом, стараясь не задевать нитей. Кто знает, какую боль они ему причинят, если я буду не осторожна, — Что это за штуки вообще?

— Классический подход к сбору информации, — сказал Атилас и снова уставился в потолок, — Как жаль. Буквально только что твои методы начали казаться более интересными. Если думаешь обезоружить меня вопросами, на которые и так знаешь ответы, спешу заметить, тебя ждёт разочарование.

— Ладно, — сказала я, — И не помогай. А вообще, вляпался тут ты. Если что, оставлю тебя здесь.

Он так резко повернул голову, что я подпрыгнула.

— Лунный свет, — сказал он и снова рассмеялся, — Они заточили меня в лунный свет, и ад закрыл дорогу.

— Вообще не помог, — сказала я и буркнула под нос, — И чего фейри никогда не говорят прямо?

— Жизнь так скучна, когда все называют вещи своими именами.

— Да? И каково тебе сейчас живётся?

Атилас снова уставился в потолок, а мне стало стыдно. Таких ужасных вещей говорить даже во сне нельзя.

— Прости, — хмуро сказала я, — Не надо было это говорить.

— Следить за языком так трудно, Пэт, не правда ли?

— Раз на раз не приходится, — ответила я и ещё раз обошла вокруг него. Нити и впрямь походили на лунный свет, но как они работают, и уж тем более, как его снять, совсем не понятно. На ум пришёл погребальный костёр Брюнхильды, — Когда тебя освободим, на нас же не станут кричать Валькирии, а?

— Какая невежественность, — вздохнул Атилас, — Неужели я не говорил, что это лунный свет? Валькирии в ту же секунду разорвали бы меня на куски. Это орудие пытки, не убийства.

— Знаю, — ответила я и шмыгнула носом.

— Батюшки! Ты что, плачешь? Уверен, она бы не стала слёзы лить.

— Нет, — сказала я и откашлялась. Видимо придётся прикоснуться к этим штукам: проверить, насколько они крепкие, и как связаны с Атиласом.

И снова его карие глаза неумолимо впились в меня.

— Совсем на тебя не похоже.

Я вытерла глаза, чтобы чётче видеть нити. Не хотелось нечаянно слишком сильно зацепить их.

— Ты уверен, что я не Пэт, так ведь?

Если не Пэт, то кем он меня тогда считает?

А, блин. Одним из мучителей. Тогда понятно. Неудивительно, что он пообещал меня прикончить!

— Неужто я не говорил, что это орудие пытки?

— Кто я тогда, чёрт возьми? — спросила я и стёрла опять выступившие слёзы, — Если я не я, я должна знать. Обычно сны я вижу от первого лица.