Книга Между делами, страница 19 – Вэнди Джинджелл

Последние пару недель всё валялось у меня на полу, я просто сидела там, пытаясь рассортировать их, и была одержима ими, и да, возможно, это было немного вредно для здоровья, но мне больше не с кем было этим поделиться. Я не хотела, чтобы Атилас узнал, что я в курсе того, что он давал задания Туату, и я не хотела, чтобы Зеро знал, что я расследую это дело самостоятельно. Я могла бы поговорить об этом с Джин Ёном, но он, скорее всего, просто сидел бы на полу и делал замечания, а потом сказал бы мне, что я должна заплатить за его помощь.

В тот день, свежий от событий победы над мостовым троллем и встречей с тритоном, я взяла в руки то, что всегда брала в первую очередь: копию водительских прав моей матери. Не то чтобы я считала их особенно полезными, просто мне нравилось смотреть на фотографию и вспоминать её такой. В последний раз я видела её совсем не такой приятной, и мне было приятно иметь хотя бы одну фотографию её серьезного лица с едва заметным намёком на улыбку.

Сегодня всё было немного по-другому. Я лишь бегло просмотрела информацию на водительских правах — фотография моей матери привлекла моё внимание в первую очередь, и тот факт, что я никогда в жизни не видела больше её фотографий, вновь пришёл мне в голову, когда я потягивала кофе, который принесла с собой.

Я присмотрелась к правам повнимательнее, и впервые в глаза мне бросилась пара деталей. Во-первых, это шрифт, похожий на печатную машинку, которую использовали для ввода информации в оригинале: я видела не так уж много водительских удостоверений, но была уверена, что они больше не используют для этого печатные машинки. Странный выбор официального шрифта или как?

У мамы также был неправильный рост, и её второе имя было написано с ошибкой — Энне вместо правильного Энн, что было довольно коряво.

Я нахмурилась. Коряво или целенаправленно? И почему эти права выглядели так по-другому? Я предполагала, что их выглядели иначе, потому что права были более старого образца, но до сих пор мне не приходило в голову, что человек на этом удостоверении, возможно, вовсе не мама. Просто рост сам по себе может быть неправильным, и, возможно, неправильное второе имя само по себе может быть не таким уж и корявым. Энн с буквой «е» вместо без «е» может быть не так уж и различаются, но если соединить это с различием в росте, и получится совсем другой зверь.

Но если это не мама, тогда кто? Фото было мамино, я была уверена.

И всё же, глядя на него, я начала сомневаться.

Я отставила чашку с кофе и впервые за всё время просмотрела информацию на копии, строчку за строчкой, пока не наткнулась на размытую дату выпуска.

20 апреля 1925 года.

Вот же блин.

Я предполагала, что это просто девичья фамилия мамы, потому что это была фотография, сделанная до того, как она познакомилась с папой, но с такой датой неправильное второе имя внезапно обрело смысл: маму назвали в честь её бабушки, без буквы «е».

Теперь в этом появился больший смысл: мама и папа никогда не были в восторге от того, что их фотографируют, и, насколько я знала, пока не нашла это удостоверение, у них никогда не было официальных удостоверений личности.

Но это всё равно заставляло меня гадать, что же, блин, происходит. Если было странно найти ксерокопию водительских прав, принадлежавших моей маме, в куче бумаг, которые собирал Атилас, то ещё более странным было найти там копию документа, принадлежавшего моей прабабушке. Как Атилас узнал о чём-то, чего не знала даже я, и зачем он собирал эту информацию?