Книга Лучи другого солнца, страница 117 – Лия Джей

— Ты сейчас говоришь о здоровых и нездоровых отношениях, но не о любви, — покачала головой Зарина. — Любовь бывает разной. А ты опять все делишь на черное и белое. Люди не всегда любят «правильно». Не определившиеся в жизни мышки влюбляются в абьюзеров и млеют от мысли, что за них все решит другой. Манипуляторы находят себе покладистых жертв, которым будет в радость кататься вместе с ними на эмоциональных качелях. Инфантильные и мягкие находят черствых и практичных, плюются от их рациональности, раздражаются от их излишней приземленности, но все же видят в них поддержку и опору, покупаются на их надежность и остаются. Все люди разные. И далеко не всем им подходит шаблон идеальной любви.

— Быть может, и не подходит, но к нему стоит стремиться, — уверенно произнес Алекс, открывая дверь 310. За разговором Зара и не заметила, как они сюда дошли.

Расстрел — алена швец.

— Курьер прибудет через час. Пойди собери вещи и попрощайся с ребятами, — произнесла наставница, выпроваживая Еву за дверь и меняя ее на Лилю. — Твой дар пока развит слабо, но со временем и с помощью наших специалистов ты сможешь развить его вплоть до боевой магии. Поздравляю, это прекрасная способность, Ева! В МежМине ты всегда сможешь найти ей применение.

Ева искренне улыбнулась и направилась в свою комнату. Она и впрямь была рада внезапно открывшемуся дару. Хоть пока Ева толком и не могла им управлять, с ним она чувствовала себя уверенней. Теперь она была сверхом. Ей подчинялась сама стихия, а значит, она была сильной. Значит, теперь ей не нужно было прятаться в шкафу, когда в квартиру ломились гаишники, в который раз, по словам вечно пропадающего где-то ночами брата, перепутавшие их дверь с соседской. Ей не нужно было убегать на крышу, когда брат приводил домой своих странных друзей, и там плести колечки из бисера, вздыхать и ждать, когда все это закончится. Не нужно было, возвращаясь домой, встречать каких-то парней с ломом и битой, выходящих из выломанной двери ее квартиры. Бинтовать брату руку, убирать с потрепанного ковра осколки маминой любимой вазы и молчать, когда папа спрашивал, куда делась, когда-то спрятанная им в этой вазе заначка. Слышать ночные ссоры брата с родителями и видеть, как те снова и снова выкидывают его вещи из квартиры, а через неделю опять затаскивают их обратно. Ждать и верить, что однажды она закончит школу, поступит в университет где-нибудь на Сахалине или в Калининграде — не важно, лишь бы подальше — и наконец уедет отсюда.

Ева прошла на балкон и прижалась лбом к холодному стеклу. За окном беспечный ветерок гонял по все еще зеленому газону стайки разноцветных листьев. Те шуршали, подпрыгивали и кувыркались, пытаясь обогнать его и скрыться где-нибудь в можжевеловых зарослях на краю лужайки. Холодное осеннее солнце украшало поталью стены соседнего корпуса. Через 2 часа, после процедур, там начнется первая на сегодня лекция, а Ева в это время будет на другом балконе в специальном филиале «Луча» для сверхов, уже раскрывших свои дары. Если там, конечно, есть балконы. Миранова с Дарьей так толком ничего и не рассказали Еве о том, что ее ждет. Больше говорили о МежМине и его великой миссии, о том, что теперь Ева станет частью этого огромного механизма, «маленькой, но чрезвычайно важной шестеренкой». Она разовьет свою способность, пройдет специальные курсы, получит должность и будет работать на благо МежМина. Все это Ева уже не раз слышала на лекциях. Только тогда эти слова были обращены не к ней конкретно, а ко всем ученикам. После подобных уверений Мирановой девочки обычно многозначительно переглядывались и поджимали губы. Позже в комнатах они обсуждали «подозрительную улыбку» Агриппины Геннадьевны, ее «загадочные» речи и думали, как бы еще так исхитриться, чтобы не дай бог не раскрыть ей свой дар. Ева сидела тогда с ними и тоже об этом всем говорила, но в глубине души надеялась, что все это они просто надумали.