Книга Лучи другого солнца, страница 88 – Лия Джей

Зара заметила, как девушка приосанилась, когда рядом с ней опустился француз. Она кокетливо заправила за ухо светлую прядь, а потом как бы невзначай коснулась плеча парня. Виктор шмыгнул носом и окинул взглядом заключенных. Он, по-видимому, хотел задать вопрос, но Лиля его опередила.

— И что же такого скрывает наш честный преступник Александр? — промурлыкала она.

— Ничего, — сухо ответил парень. — Я уже все рассказал, но могу рассказать еще раз. Убил свою любовницу, когда та начала мне угрожать, что доложит обо всем жене.

— Фи, как банально, — фыркнула Лиля, покачивая ногой в такт играющей у нее в голове попсовой песне. — Что, некрасивая была?

— Нет, — скупо ответил Алекс. Похоже, он был не в настроении.

— Это типа «нет, некрасивая» или «нет, красивая»?

Парень молча отвел взгляд. Подыгрывать Лиле и помогать ей в сотворении очередной «гениальной» шутки он не собирался.

— Если некрасивее меня, я бы на твоем месте тоже убила. Что ей, этой мымрой, делать-то? — прыснула она. — А если бы была красивее меня… — она театрально задумалась, коснувшись ногтем приоткрытых губ, — тем более бы убила. Потому что самой красивой в мире должна быть я. Во всех мирах!

— Ты же пацифистка, — донеслись с зоны «электрических стульев» слова Риты. — Ты не должна такое говорить…

— Сегодня я проститутка-наркодилер, — самодовольно вздернула острый носик Лиля. — Сегодня можно.

— Я бы сказала, кто ты, — скривила губы Лина, — но тебя спасает звание судьи. Не хочется что-то за свои слова на смертную казнь отправляться.

— Я не против абортов. Можешь выдохнуть, Галь, — махнула рукой девушка.

Лина скривилась, услышав ненавистную версию своего имени. Так ее называл лишь второй отчим, а его она на дух не переносила и всеми силами пыталась забыть о самом его существовании, не то что о части жизни, связанной с ним. Первый ее отчим был типичным ленивым котом, упорно мнящим себя могучим тигром. Особенно ярко это проявлялось, когда мама Лины уходила из дома и компьютер оставался полностью в его распоряжении. В такие моменты Лина обычно закрывалась у себя, но это не мешало ей периодически слышать грохот танчиков и хлопки то и дело открываемых бутылок пива. Когда ближе к ночи перестрелка наконец заканчивалась, Лина выползала из своих окопов и каждый раз натыкалась на одно и то же тело — весьма упитанное, мирно посапывающее на диване. Свирепый тигр отдыхал после тяжелого боя. Рядом на ковре обычно виднелись следы недавнего победного салюта из сухариков. В воздухе стоял терпкий запах хрена и грязных носков.

Но это, как оказалось позже, было не худший вариант. Через пару месяцев мать вышвырнула этого кота на улицу и притащила вместо него какого-то стриптизера. В прямом смысле слова. Высокий, худощавый, с длинными, вечно грязными волосами. Лина удивлялась, кому он вообще сдался в том клубе, где он пропадал всеми ночами. Клуб был достаточно элитным. Для маминого хахаля даже слишком элитным, поэтому в скором времени у Лины начало закладываться подозрение, что если он там и работает, то только уборщиком. Хотя кто знает… К Лине он приставал вполне профессионально, так что, может, и вправду был стриптизером. Все началось с обычных попыток втереться падчерице в доверие, чтобы доказать своей «любимочке», что он прекрасно влился в семью. Позже дело начало попахивать нездоровым интересом, необоснованным флиртом и даже угрозами. Не желая становиться героиней Набокова, Лина решила прибегнуть к силе первой. Как-то раз, когда отчим слащавым голоском предложил приготовить завтрак вместе, Лина разбила яйца на ладонь с внезапно вспыхнувшей там молнией. Шокированному мужчине глазунью она подала со словами: «Тронешь меня еще раз — твои орудия труда постигнет такая же участь». Мать сильно удивилась, когда на следующий день ее «любимчик» собрал вещи и скрылся в неизвестном направлении, не оставив ей на прощание даже записочки.