Книга Падшая в академии. Крылья для беглянки, страница 114 – Алекс Найт

Никос взлетел следом и быстро поравнялся со мной в полёте.

– Про артефакт забыла! – крикнул он и бросил мне переговорник.

Я поймала его и вдела в ухо. Теперь можно было болтать всю дорогу. Вот только хотелось спросить лишь одно, и сдержать себя не удалось:

– Дорос всегда ветреный в отношении девушек? То нравится, то разонравилась.

Никос ответил не сразу, и я не видела его лица.

– В Альвиане не принято демонстрировать отношения, пока они не перешли на серьёзный уровень. Но ты правда желаешь поговорить о Доросе?

– Нет, – глупо усмехнулась я. – Лучше расскажи о себе. Ты ветреный с девушками?

– Ладно, давай говорить о Доросе, – пошутил он, и мы оба рассмеялись. – Жену мне должен подобрать отец, потому я никогда не был в серьёзных отношениях.

– Но я не первая, кого ты рисовал.

– Мастерство требует практики, – ответил он расплывчато, и я решила не уточнять, говорит он о любовных делах или о рисовании.

В целом, его слова можно отнести ко всем жизненным аспектам.

Лететь действительно пришлось долго: мы покинули город и направились к виднеющимся вдали горам. А по пути успели поговорить о многом. Рассказал он мне и об Аркадии, о её желании посетить Тринату и сопротивлении их отца из-за её предстоящего замужества. Поведал немного и о девушке, которую готовили ему в жёны. Судя по короткому намёку, он нацелился обойти приказ отца с моей помощью. Захотелось спросить, подберут ли невесту Доросу, если он войдёт в род, но пришлось сдержаться.

Вскоре равнинная местность осталась позади, мы принялись набирать высоту. И когда совсем стемнело, внизу стали виднеться острые пики скал и нас окружила белая дымка облаков, Никос сообщил, что мы достигли нужного места. Мы приземлились на небольшой утёс с пещерой в глубине. Судя по обложенному камнями кострищу, здесь временами останавливаются путники. Мы с Никосом разложили лагерь и сели на спальники, чтобы полюбоваться звёздами. Ими будто облепило всё небо, словно кто-то рассыпал бисер по тёмному бархату, чтобы нанизывать на изогнутую иглу месяца.

– Успели, – отметил он, сверившись со временем на артефакте.

– К чему? – удивилась. – Я думала, мы просто высоко поднялись, чтобы полюбоваться небом.

– На небо ты можешь полюбоваться и из города, – качнул он головой.

Лицо Никоса тонуло в тени, но в глазах то и дело вспыхивало пламя. Наверное, с кем-то другим я бы не решилась отправиться так далеко и остаться вместе на ночь, но от него не ждала подвоха. Надеюсь, он оправдает моё доверие.

– Ладно, полетели, – позвал Никос.

Я с готовностью подскочила на ноги. Он подхватил меня на руки и взлетел вертикально вверх. Мощные взмахи крыльев подняли ветер. Я обхватила его шею руками, наблюдая за тем, как звёзды всё приближаются. Вскоре он завис на высоте, словно ожидая чего-то. И тут возле нас будто из ниоткуда появилась… птица. Белоснежная, с алым окаймлением пушистых длинных перьев. Она с громким криком пролетела вверх, но вдруг сложила крылья и начала безвольно падать, постепенно сгорая в пламени.

– Что с ней? – испугалась я и ахнула, когда рядом появилась ещё одна птица, а потом другая, и снова, снова.

Десятки и сотни, тоже белоснежных, но с разным цветом окаймления перьев: синим, коричневым, красным, жёлтым, зелёным. Они поднимались высоко к небу и начинали падение, обращаясь по пути пеплом, каплями воды, паром, песком, прахом. Я наблюдала за этим действом с открытым ртом. Ужас сменился пониманием. Никос привёл меня посмотреть на невероятное чудо. Это были фениксы, духи астрала, в честь которых и назвали расу крылатых людей. Уникальные и необычные, они одни из немногих видов духов, которые способны перемещаться в реальный мир. И тут они погибают при перемещении, чтобы возродиться вновь. Считается, у расы фениксов тоже есть такая особенность. При смертельном ранении они могут направить все ресурсы организма на исцеление и таким образом не погибнуть. Мама говорила, что это не миф, но на такое способны лишь по-настоящему сильные маги.