Книга Я не твое оружие. Академия Мастеров, страница 70 – Алекс Найт

— Джианна, пожалуйста, больше не бросай меня, — взмолилась Мария, словно маленькая девочка.

Но и я сейчас по-детски желала чуда и заверений в волшебстве. Позволить себе мгновения нежности и наивной веры в лучшее, запечатлеть их, чтобы хранить в памяти, словно драгоценность, и доставать, когда свет надежды начнёт угасать.

— Я постараюсь, Мария, очень постараюсь.

— Мы постараемся, — она вдруг отстранилась от меня и решительно заглянула в мои глаза.

Никогда не видела свою сестрёнку такой. Но жизнь обошлась с ней жестоко. Видимо, и для неё настал момент стать сильной.

— Раньше ты всего добивалась одна для нас обеих, защищала меня от отца, принимала на себя все его удары, боролась за нас всех. Больше я тебе не позволю. Больше никогда. Теперь мы вместе, Джианна.

— Я рада, что ты повзрослела, — с трепетом стёрла слёзы с покрасневшей щеки сестры. — Что ж, пешка на нашей шахматной доске готова перейти в дамки? — усмехнулась я, пытаясь собраться.

— Наверное, лучше пусть меня по-прежнему считают пешкой? — предположила она осторожно.

— Правильно, королеве следует наблюдать, пока сражаются другие фигуры. Начнём с малого.

— С чего же, Джианна? — растирая щёки, поинтересовалась она.

— Свяжись с Заном. Раз он готов расчистить вокруг тебя место, не будем отказывать ему в этой малости.

Партия расширяется. Игра становится интереснее.

/Конрад Зан/

— Мария готова сотрудничать, а ты будто и вовсе не рад, — уколол Клаус, покачав головой.

Мы расположились в гостиной его загородного дома, отдыхали после рабочего дня, обсуждали последние события и ждали прибытия важных гостей. Коричневые и бежевые тона оформления и приглушённый свет создавали способствующую расслаблению атмосферу, но мои думы были мрачны и наполнены тревогами.

— Не смейся над немощными. Конрад просто не умеет улыбаться? — «вступилась» за меня Лилиана.

Девушка изящной походкой вплыла в комнату с подносом в руках. Мы общались весь день, но мне до сих пор с трудом верилось в её воскрешение. Но это была Лилиана, точнее, более совершенная версия супруги Клауса. Пепельные волосы пышной волной стелились по спине, кожа сияла, янтарные глаза горели так ярко, будто могли ослепить. Именно они больше других признаков выдавали в ней гладио.

— Я умею улыбаться, — благодарно кивнул, когда она поставила на журнальный столик поднос и передала мне чашку с ароматным чаем.

Клаус расположился напротив на софе и протянул руку к жене. Чтобы не вызывать подозрений, он вынужден проводить всё время в столице, потому и не спешит возвращаться в пустую квартиру, а здесь наконец может позволить себе то, в чём так долго отказывает: прикоснуться к воскресшей любви, поцеловать, поймать её улыбку. Глядя на них, я ощущаю, как во мне всё ярче разгорается пламя надежды, обращая пеплом любые сомнения в возможности воскрешения Джианны.

— Ты улыбаешься слишком редко, чтобы другие об этом помнили, — хитро ухмыльнулась Лили, присаживаясь на софу возле супруга.

Клаус сразу приобнял её за талию и привлёк ближе. Рядом с ней он расслаблялся, будто сбрасывал груз проблем, хотя их ситуация вызывала множество опасений. Его могут обвинить в нарушении закона с целью воскрешения жены. Он рискует попасть в тюрьму из-за действий неизвестных злоумышленников, а её могут расформировать, чтобы не создавать прецедент возрождения умершего. Особенно в условиях нынешней власти. Король жесток, а будущая королева непонятна даже себе.