Книга Княжна попаданка. Последняя из рода, страница 123 – Дия Семина

Сразу почувствовала запах дыма. Дом всё ещё догорает. Любопытствующих мало, люди напуганы, какое по счёту происшествие и каждое страшнее предыдущих.

Никогда не бывала тут, но Ксении это место знакомо и неприятно до тошноты. Вот так я себя сейчас и чувствую. Пришлось подойти поближе и посмотреть на очередную жертву нечисти. На снегу лежит тело, прикрытое большим отрезом холста.

— Это Анаис Аксёнова, никогда с ней не встречалась лично, но вижу её призрак, и почему-то немой. Но, мне не нужен твой голос, Ана, просто покажи, что произошло!

Передо мной словно ожили фантомы: скандал, ссора, ругань. Свешников приехал за деньгами. А дальше, как в плохом фильме…

— Слуги тут ни при чём! Она ударила трижды топориком купца, тот упал, а когда женщина захотела перешагнуть через него, чтобы позвать на помощь, то запнулась, упала и ударилась головой. И всё это при помощи нашего друга, призрачного князя Гуннара из нехорошего дома? Не пойму. Почему Анаис? Она же туповатая, и в ней Лебедевской магии нет. Что же послужило причиной?

Я стою рядом с тлеющим домом и ощущаю, что подошла к самому важному вопросу, эти двое сделали что-то не то, в чём-то провинились?

«Хозяйка, это он за Ксению их! За Ксению! Ты не Лебедева, ненастоящая! Он теперь с тобой совладать не может, не может! Ты его погибель, новая из другого мира, и на тебе проклятья Лебедевых нет! А магия есть!»

Феня как обезьянка на моём плече прыгает от возбуждения.

— Ксению этот гад мог бы одолеть, а меня уже нет? Только вот кто из них? Бес из книги или Гуннар? — повторяю, ошеломлённо глядя на князя.

Эту ошеломляющую новость надо как-то обсудить, но не здесь и не сейчас.

С дороги раздался дикий вой, переходящий в рыдания.

Радмила примчалась.

Вбежала в уцелевшие ворота подворья и замерла.

Сколько в ней злобы лютой, как она сдержалась, чтобы не накинуться на меня с кулаками. Покосилась на тело матери и поморщилась. Это все заметили.

Стоим и ждём, пока Фирс степенно и монотонно пересказывает события ночной драки, без мистических деталей.

Из кармана Анаис достали записочку, скомканную, дьяк прочитал вслух, и мы все замолчали, очень неприятное получилось открытие. Родная дочь открестилась от матери.

Момент ужасный, дочь услышала и узнала свою записку, Мирон так и стоит с мятой бумажкой…

К Радмиле не спеша подошёл молодой, красивый мужчина. Приобнял за плечи и этим спас ситуацию, ей не пришлось публично опускаться на колени, и оплакивать мать. К слову, тело Аны не пострадало от пожара, конюх успел вытащить, и её, и Свешникова. Но дочь даже не подошла и не взглянула.

— Вы ответите! Ты виновата во всём! Проклятая, как и Ксенька твоя! Ненавижу!

— Прими соболезнования, но рано или поздно с вами что-то подобное могло случиться. Никогда глумление над беззащитной девочкой даром не проходит. Ровно также я могу и вам предъявить за сестру, какую вы со свету сжили. Но и без меня бог всё видит. Однако мне нужно поговорить вот с этим господином, который задрал юбку моей сестре и выставил её на позорище перед всеми знатными людьми Западного клана.

Радмила пару раз всхлипнула и замерла, открыв рот.

Григорий невольно сделал шаг назад, очень уж у Фирса грозный вид, а про князя я вообще молчу.

— За это уже долг в казну уплатили! — вдруг проворчал Гриша, как обиженный ребёнок.