Книга Княжна попаданка. Последняя из рода, страница 5 – Дия Семина

Вроде ж сама там была, всё видела, а меня крайней делает!

— Я не виновата!

Тётка стоит посреди комнаты, руки в боки, злобно зыркает на меня, того и гляди кинется.

Но она зло процедила то, о чём так долго думала, как купчиха, не желает упускать выгоду, я для неё товар, как корова или овца в базарный день? Радмилка не пошутила, правду сказала?

— Виновата! Есть у меня один покупатель, Ксенька платье новое дошивает, и продадим её замуж, а то и в крепостные, от греха подальше. Ишь, чучело и есть! Ох, отец не дожил, а то бы сам выпорол! Решено, продам её за сходную цену, пшла, отсюда, шалава, чучело, глаза б мои тебя не видели боле!

— Неправда! Радмила всё видела, но обманывает! Меня опозорили, а теперь ещё и наказывать?

— Скоро за тобой приедут. Вот именно, не тебя, а нас опозорили. Пока мало кто знает о случившемся, надо избавиться, а то после только в прорубь, дурынду такую. Ой, горе! За что такое наказанье свалилось на мою голову. Я же её кормила, поила, шитью отдала учиться, а она вон что, смотрины расстроила, отомстила Радмиле за доброту!

С этими напутствиями Ана вытолкала меня из комнаты и приказала увести в холодный чулан.

Видать, решили не портить товар, и бить не приказали. А и всё равно, не наказали и то хорошо. Кухарка быстро сунула мне малюсенький кусок кулебяки в руку и бутыль с морсом, а старый лакей сделал вид, что не заметил.

— Сиди теперь, эх! Вот она крепость-то проклятая, люди мы подневольные, может, хоть повезёт, тебе Ксеня, замуж выйдешь. А пока сиди тихо, пока тётка смилостивиться не изволит…

Проводил в холодный подвал и захлопнул дверь.

— Легко отделалась! У, Радмилка, всё переиначила, злобная какая, выдали б тебя неудачно замуж, потаскал бы муж за косу, узнала б, как это жить во страхе!

Обо мне забыли, ни еды, ни воды.

— Что б вам злодеюки, также прилетело, бог-то он всё видит, за всё заставит заплатить, — прокричала поздним вечером в двери. Долог день до вечера, коли делать нечего. Ещё дольше ежели голодом сидеть, да в холодной коморке…

Ранним утром тётка влетела в коморку и силой выдернула меня из-под вороха тряпок и старой овечьей шкуры.

— Фу, какое мерзкое место! Женщина, ты в своём уме? В хлев привела? Какое отрепье мне собираешься всучить! — в меленькой, холодной клетушке в подвале барского дома, как гром среди морозной ночи раздался ужасно хриплый голосина!

Она не одна заявилась?

Значит, это не шутки? Точно продать решилась, Ана тут же и подтвердила:

— Тише, тише! Да холодно, но в холоде товар-то лучше сохранится! — не менее противный голос «тётки» усмиряет незнакомца.

Я для неё товар?

Тоже мне новость. Она меня давно за лошадь держит.

Не стыдилась бы соседей, давно бы запрягла и заставила пахать в огороде.

— От неё воняет! — мужик брезгливо поморщился, но продолжает разглядывать меня с любопытством.

— Не от неё, а от шкуры. Ну светите, огонь-то у вас! Вот она, кобылка наша необъезженная! Отличная партия, хоть в работницы, хоть в жёны. Непорченая, следим за ней денно и нощно!

Меня бьёт дрожь от холода, что и слова сказать не могу, мысли где-то замёрзли. Руки сами тянутся к тряпкам, чтобы снова укутаться. Но Ане мало, она рванула на спине тонкую, старую рубашку, и та с треском расползлась.

— А-а-а-а! Не надо! Оставьте! — ору, что есть сил, вырываюсь из её крепкой хватки, но тут же со всей её дури получаю оплеуху и с грохотом валюсь на топчан. А посетитель похрюкивая наслаждается моим позором.