Книга Истинная Проблема Ледяного Дракона, страница 75 – Хэля Хармон

Я всё пыталась заглянуть Дракону в глаза. Он игнорировал. И те наши поцелуи в спальне и в ванной, и его руки на моём теле, и светлая улыбка – всё это стало казаться нереальным. Может, его визит мне приснился…

– Щиплет, – тихо сказала я.

– Останавливаем, – приказал Эсфир пожилой помощнице в белом, – возобновим не раньше чем через сутки. Обедайте. Вечером процедура с артефактами. На вас будет просто светить определённым светом. Никаких неприятных ощущений быть не должно. Потом сразу ложитесь спать. Недосып отрицательно скажется на эффекте лечения…

Я проследила взглядом за отцом. Он стоял, опершись спиной на стену и сложив руки на груди. Как будто ему всё равно. Но я достаточно хорошо его знала, чтобы понять: он одобрял.

Сухой тон Дракона, холод в глазах. Точно папа добился великой кровью желаемого и теперь празднует победу… Да зачем ему?..

Ведь не так уж и плохо было бы поженить нас с Эсфиром. Всё-таки принц, из могущественной семьи. Вот разве что Дракон… а других недостатков в глазах отца у Эсфира по идее не должно быть. Хотя нет. Ещё один есть . Причём существенный. Эсфир обманул отца. Провёл. Переиграл. Дважды. А папа очень злопамятный…

День пролетел.

Я не нервировала отца вопросами, не пыталась больше заговорить с Эсфиром.

Вечером, оставшись наконец в своей спальне, я тут же рванулась к шкафу!

Там, под платьем и меховой накидкой, должен лежать артефакт-камушек с записью. И мне не терпелось её увидеть!

Но…

Шкаф оказался пуст.

Я не поверила себе!

Нет!

Ни артефакта. Ни моего платья. Ни Аскардского меха – драгоценного подарка моего Дракона.

Только на дне лежал сложенный вдвое лист бумаги. Я извлекла его из шкафа дрожащими пальцами. Без сил повалилась на кровать и развернула лист… Это была записка. Короткая. Лаконичная. Написанная рукой отца.

Диара

В записке было всего несколько слов:

“Дети, вы за кого меня принимаете?”

Я в беспамятстве вылетела из комнаты. Пронеслась через коридор. Казалось, сердце стучало на уровне горла. Во рту сушило.

Я влетела в покои отца.

В глазах – слёзы. В руке – записка.

В висках стучит: папа что-то успел сделать с Эсфиром! Убил? Покалечил?! Я виновата… Я… надо было сразу…

Я влетела в комнаты – готовая ко всему.

Кажется, вплоть до собственной гибели.

Потому что без него я жить не буду.

Эта мысль поучилась такой чёткой и яркой, что, кажется, сорвалась в ментальное поле, качнув мою спящую слабую магию. И я отчётливо ощутила шевеление родовой Тьмы… а ещё – почувствовала, как эту мою мысль перехватил отец.

Он сидел в своих комнатах, в гостиной, в кресле, с печально-философским видом.

Как всегда безупречный, в форме чёрного легионера без знаков отличий.

Отец положил ногу на ногу и сцепил руки на колене замком.

– Вот именно это меня и смущает, Диа. Так быть не должно́. Я не против, если ты будешь кого-то любить. Но механизм истинной связи Драконов таков, что саморазрушение при утрате партнёра запускается автоматически. Я не готов тобой пожертвовать…

Я потрясла запиской перед лицом отца:

– Где он… что с ним?.. – я всхлипнула сдавленным голосом.

– Наверно, у себя в покоях, – безразлично пожал плечами отец, затем он расцепил сомкнутые замком пальцы и вытянул одну руку вперёд. И через миг в его пальцах блеснул белыми гранями тот самый камушек-артефакт с записью беседы, – я в целом… впечатлён твоим знакомым Драконом. И эту запись можешь посмотреть. Здесь. При мне.