Книга Невинная для Тёмного Генерала, страница 51 – Хэля Хармон

Когда я видела маму в последний раз, ее волосы были медно-рыжими как мои. А моей сестре Элине только исполнилось пять лет, она была худощавым ребенком со впалыми щеками.

Тех, кого по распоряжению Дамиана приводят в трапезную, я узнаю не сразу. Лицо матери покрывают глубокие морщины — заломы скорби. Абсолютно седые волосы частично скрывает светло-серый платок, пепельное платье-балахон висит мешком на отощавшей фигуре. Также одета худая девочка. Только без платка. У нее волосы темно-каштановые, вьющиеся крупными кольцами — такие были у отца. Лицо девочки мне совершенно не нравится — запавшие щеки, синеватые мешки залегли под потухшими каре-зелеными глазами.

И самое главное — они не узнают меня! Безразлично и с легким презрением скользят по мне взглядом. Более осмысленного, а точнее — горящего ненавистью взгляда удостаивается Арон и его воины. Но и к ним мои мать и сестра быстро теряют интерес.

Так и стоят как куклы посреди трапезной с отсутствующим видом.

— Они обе больны, Арави. Не принимайте на свой счет… Они вспомнят вас, но нужно время, — подает голос Дамиан. Он говорит мягко но уверенно, как старый мудрый лекарь.

— Что случилось? Почему так?.. — еле слышно шепчу я. Понимаю, что подступают слезы.

Последние пять лет я жила, держась за воспоминания о родителях и сестре. Где-то идеализируя их. Старалась вспоминать только самое хорошее и теплое. И вот я стою перед ними. Могу, с позволения Арона, забрать их с собой, но… Это не мои мама и сестра… Это какие-то тени, истощенные куклы.

— Дамиан, — ледяным тоном обращается к Главному Жрецу Арон, — поясни-ка мне про эту болезнь. Уж не в твоей ли Обители они так тяжело заболели…

— Нет, мой Виар, — произносит жрец, и мне мерещится, что в его голосе звучит тень издевки, — это черная хворь. Она вызвана черной магией. Их жизненный источник поражен черным туманом. Боюсь, кроме твоих воинов, в этом крае никто на подобное не способен… Будь это иначе, в Светлейшей Обители их давно бы вылечили. Но в наших силах лишь поддержка. Отсрочка неизбежного…

Душу внезапно сковывает холод. Я резко вспоминаю, что Арон — черный маг. Что завоеватель. Что была война. И тот с кем я разделила ложе — враг моей земли. Просто я этого не осознавала, потому что не видела ужасов войны. Они не имели отношения лично ко мне. Но в этот миг все изменилось.

Что-то перевернулось во мне.

Мои мать и сестра. Поразила их не нищета голод или болезнь.

Их поразила тьма. Тьма, которую я к себе подпустила. Так близко…

***

Арон

И одного взгляда довольно, чтобы понять — с этими двумя все плохо. Алисины мать и сестра попали под черный морок. И по тому, как дернулись пальцы Алисы в моей ладони, я мог сразу сделать еще один неприятный вывод.

Почти наверняка Алиса обвинит меня. Для нее все прозрачно — последствия черной магии налицо. Я чуть сжал ее пальцы в надежде донести мысль: “не торопись с выводами, моя Арави”.

Получится ли у меня сохранить ее доверие?

Поговорить с ней мне не удалось. Нападение оказалось внезапным. Хотя я, зная особенности черного морока, не должен был удивляться.

В одно мгновение мать Алисы перестает быть безразличной куклой. Она вскидывает голову и шипит. Ее зрачок превращается в точку. Зубы заостряются на манер клыков наших боевых ипостасий.

Черный морок приходит к пику своего действия. И времени уже нет. Ни на объяснения с Алисой ни на деликатность.