Книга Сезон помидоров, или Пари на урожай, страница 9 – Илана Васина

— Но… — я испуганно оборачиваюсь на лорда, ожидающего меня в дверях. — Боюсь, у меня не будет такой возможности. Контракт обязывает меня жить и работать на участке. Я не смогу каждый месяц приезжать в город.

— Раз вы отказываетесь выполнять предписание закона… — лицо клерка светлеет от воодушевления, — то я вынужден сейчас же отправить вас в монастырь.

— Нет-нет, — поспешно мотаю головой. — Я не отказываюсь! Я согласна. А с ежемесячными визитами… что-нибудь придумаю!

Он снова понуро кивает:

— Имейте в виду: в следующий раз мы должны встретиться ровно через месяц. А теперь подпишите бумагу о том, что ознакомились со всеми условиями.

Я киваю, бегло пробегаю глазами каллиграфические строки и ставлю подпись. В экипаж возвращаюсь растерянная. По условиям контракта я могу рассчитывать, что меня пару раз подвезут до города — и то в случае крайней необходимости. А мне нужно будет приехать сюда как минимум ещё несколько раз.

Когда я упоминаю об этом, лорд Дэшфорд равнодушно отрезает:

— Не мои проблемы.

Да уж. Он просто воплощение доброты и сострадания.

Я отворачиваюсь к окну, но постоянно чувствую на себе его оценивающий взгляд. Господин Грубиян всё время поглядывает то на меня, то на скромный арсенал из садовой лавки. Причём на инструменты он смотрит с какой-то странной, необъяснимой неприязнью. Сначала я думаю, что он опасается за обивку сидений, но вдруг он произносит:

— Скоро ты осознаешь, что сглупила, дева. Провести полгода в этой глуши — всё равно что выкинуть их из жизни.

— И всё же, — пожимаю плечами, — это лучше, чем монастырь, где умирают от тифа.

— Но хуже, чем жизнь в особняке.

Я с удивлением кошусь на него. К чему он клонит?

— Вы же знаете, что я приютская. У меня нет особняка.

— Зато у меня есть, — он вдруг заговорщицки наклоняется ко мне, опираясь локтями на свои колени. — Ты можешь прямо сейчас там поселиться. Проедемся к поверенному. Подтвердишь, что проиграла пари. Я даже согласен изменить твой контракт с пяти лет на четыре года. Пользуйся моей щедростью, дева.

Смотрю на него с удивлением. Мне казалось, он умнее. Неужели всерьёз полагает, что я клюну на это «замечательное» предложение? Бесплатно на него пахать не пять лет, а четыре — ну да, щедрость просто невообразимая!

— Спасибо, — качаю головой, — но нет.

— Что ж. Это твой выбор.

Остаток дороги мы проезжаем в полном молчании.

Когда экипаж наконец останавливается с лёгким скрипом, сердце у меня сжимается от волнения. Вот он — мой дом на ближайшие несколько месяцев.

Я выхожу из прохладного экипажа и будто сразу попадаю в горячую духовку. Первым делом в нос бьёт аромат — смесь полынной горечи, дорожной пыли и медовых цветов. Участок окружает обычная деревянная изгородь, кое-где заваленная и изломанная. Кажется, местами её держат на честном слове сами растения, обвившие столбы, как живые змеи.

А вот домик действительно милый — тёплая охра стен, покатая крыша с облупленной черепицей, занавески в окнах, от которых веет деревенским уютом. Но вокруг…

Весь участок выглядит так, будто природа устроила здесь революцию. Трава выше колена — густая, разлапистая, с метёлками, щекочущими ноги даже сквозь ткань. Где-то левее замечаю лопухи. Огромные, больше меня ростом, с листьями размером с поднос и стеблями толщиной с моё запястье. Один из них еле заметно шевелится, хотя вокруг ни ветерка. Я поспешно отвожу взгляд.