Книга Дракон, который меня не помнит, страница 124 – Юлия Ханевская

Барт нахмурился и кивнул.

Мы поторопились в жилое крыло, а там разошлись по своим комнатам. До момента, когда академия Краста останется позади было совсем мало времени.

— А долго нам лететь? — я проследила, как Барт магией уменьшает наши чемоданы и нервно заломила руки.

Десять минут назад я навсегда ушла из спальни девочек, так и не увидевшись с Леоной и Адой в последний раз. С одной стороны, это было даже хорошо — меньше вопросов, на которые я не смогла бы дать ответы — и в то же время, оставляло какую-то незавершенность.

Барт шагнул ко мне и вложил чемоданы, ставшие размером со спичечные коробки, в карманы — по одному на каждый. Затем притянул меня к себе и поцеловал. Медленно, нежно, совершенно целомудренно. От касания теплых губ внутри разлилось приятное тепло. Разошлось от солнечного сплетения по всему телу, согревая начавшие было замерзать пальцы рук.

Отстранившись, он внимательно посмотрел мне в глаза.

— Я прошу тебя довериться. Сможешь?

— Да.

— Тогда ни о чем не беспокойся. Когда я обращусь, ты заберешься мне на спину, приникнешь как можно ближе и постараешься уснуть. Нас окутает магия. Тебя не будет касаться ветер и не достанет холод этой ночи. А уже утром мы приземлимся там, где ты хотела.

Зачарованно вслушиваясь в его тихий, с бархатными нотками голос, я поймала себя на том, что стекаю взглядом к губам истинного. Мне вдруг оказалось мало недавнего невесомого поцелуя.

Сжав отвороты его мантии в пальцах, я потянулась навстречу, привстала на носочки и снова коснулась теплых губ.

Его руки прошлись по спине, от лопаток до поясницы и обратно, разгоняя жар, всерьез охвативший от макушки до самых пят. Барт целовал меня уже более требовательно и жадно, вминая тело в свое и выпивая дыхание.

В какой-то момент это резко прекратилось, и стало холодно.

Воздух весенней ночи облепил со всех сторон, до боли полоснув по разгоряченным щекам.

— Ты не способствуешь скорому отлету, милая, — выдохнул он.

— Да, — я отступила на шаг и приложила ладони к лицу. — Давай скорее сделаем это.

— Офелия?

— М-м-м?

— Я люблю тебя.

Сказав это, он отвернулся и отошел еще дальше, к самому краю низкой зубчатой ограды. Я проследила за ним, не моргая, и мысленно ответила: «Я тоже тебя люблю». Почему-то это признание было сложно произнести.

Я назвала Барта любимым и убегала с ним в неизвестном направлении, оставляя за спиной всю свою прошлую жизнь, но разлепить губы и сказать такие важные слова не получалось.

Папа говорил, истинные признания даются нелегко. Потому что ты вкладываешь в них всего себя, пропускаешь через естество. Они становятся чем-то вроде заклинания, определяющего точку невозврата.

Отдать Барту должное, он не требовал ничего и не ждал. Наверное, чувствовал драконьим чутьем меня всю, без остатка. Со всеми моими страхами, эмоциями и мыслями.

Смотровую площадку башни осветила магия превращения. Я в который раз с замиранием сердца наблюдала удивительное волшебство. Даже дышать перестала, пока мерцающая дымка не осела, являя не величественного зверя.

Он расправил одно из крыльев и опустился так, чтобы удобно было забраться ему на шею. В этот раз мне потребовалось гораздо меньше времени, чем раньше.

Крепко схватившись за шипы у основания огромной головы, я устроилась поудобнее, наклонилась вперед и практически легла на дракона грудью. Закрыла глаза. Почувствовала, как холод отступает, а тело окутывает знакомое тепло.