Книга Ее дикие звери, страница 40 – Э. П. Бали

Я делаю все, что в моих силах, чтобы смотреть куда угодно, только не на них.

Кто-то действительно кричит:

— Свежее мясо! — и за этим следует мужской хохот. Очередь охранников на трибунах не пытается остановить или упрекнуть их, и это наводит на мысль, что подобное в порядке вещей. Какого хрена, Лайл Пардалия? Вот тебе и цивилизованные звери.

Тереза приказывает нам встать в шеренгу лицом ко всем, кто насмехается над нами, как будто мы собираемся разыграть какое-то дурацкое шоу. Вот так себя чувствуют стриптизерши перед выходом на сцену? В глубине души я всегда подумывала об этой работе, чтобы попытаться заработать реальные деньги, но у меня никогда не хватало смелости попробовать себя в деле.

Но я также не могу отделаться от мысли, что, должно быть, именно так выглядят нелегальные аукционы по незаконному разведению. Я боялась их всю свою жизнь, и когда первобытный страх сжимает мою грудь, мне кажется, что желудочный сок собирается извергнуться из моего горла подобно лаве. Вопреки здравому смыслу, я хватаю Минни за руку.

К моему полному облегчению, она не стряхивает меня и крепко сжимает в ответ.

Мне неприятно, что я выгляжу слабой, но кровь стучит в ушах, и я не могу дышать.

Я хищник. Я высший хищник, и мне нечего бояться, повторяю я снова и снова, стоя там и пытаясь сохранить невозмутимое выражение лица.

Но я вижу, как наша аудитория изо всех сил старается заглянуть к нам в души прямо сквозь одежду. Некоторые даже встают со своих мест, чтобы лучше рассмотреть.

Они начинают привлекать наше внимание, выкрикивая прозвища, которые дали нам по отличительным признакам.

Ракель называют «Заплаткой».

Сабрине кричат «Секси мама», на что она посылает воздушные поцелуи направо и налево. Она в своей стихии, без шуток.

Минни называют «Пинки» из-за ее розовых волос.

И внимание, вот оно:

— Крошка-зайчонок! ¹

— Срань господня, — бормочет Минни рядом со мной.

— Я знала, что мне не следовало завязывать пучок, — бормочу я в ответ. Но это все, что я смогла сделать этим утром.

Во что я ввязалась? Вот тебе и попытка залечь на дно. Теперь у меня такое чувство, будто у меня на груди красная мишень. Впереди меня Сабрина расхаживает павлином, покачивая бедрами, чтобы показать, как великолепно выглядит ее задница в этих леггинсах. Несколько незамужних девушек постарше смело смотрят на толпу, но к ним обращаются по их настоящим именам.

Одной из моих работ после того, как отец отказался от меня, было лечение зверей на подпольных боевых аренах. Я была под полной защитой, накладывая на себя восьмой щит, и оставалась абсолютно невидимая для всех присутствующих. Я столкнулась с самыми садистскими проявлениями нашей культуры и с юных лет по-настоящему преуспела в исцелении серьезных травм, но делала это незаметно.

Сейчас же все иначе, и, честно говоря, я бы предпочла выжечь себе глаза, чем находиться здесь с тремя мужчинами, которые охотятся на меня.

— Итак! — один из преподавателей, лысый мужчина с огромными каштановыми усами, встал перед нами с громкоговорителем. — Последний ряд, третьекурсники, вы спускаетесь первыми, проходите мимо, затем направляетесь прямо в обеденный зал. Если увидите пару, дайте нам знать, подняв руку.

Я напрягаюсь, когда третьекурсники длинной вереницей чуть ли не прыгают вниз по ступенькам. Они идут через ряд оранжевых конусов, чтобы подойти прямо к нам и пройти вдоль шеренги анима. Нас ничто не разделяет, и им позволено приближаться так, как они хотят.