Книга Служанка для прокаженного лорда, страница 41 – Виктория Вера

Ещё один шаг.

Набираюсь дерзости и протягиваю к его лицу руку.

— Больно? — так и не решаюсь коснуться.

Молчит. Молчит и буравит меня взглядом, в котором злость смешивается со скрытой обречённостью.

— Зачем ты вернулась? — вместо ответа.

— Лекарь не прав. Кровопускание не панацея. Кроме него есть и другие…

— Что может знать мелкая деревенская девица? — с язвительной усмешкой.

Что я могу знать? Действительно. Что? Ещё утром я думала, что смогу помочь… а теперь ни в чём не уверена.

Я открываю рот, чтобы найти подходящие слова, но замираю, когда в коридоре слышатся спешные шаги.

В проёме двери появляется запыхавшаяся Фарие.

— Хозяин, простите! Девка обманом проскочила, — дёргается ко мне. — Сейчас же прогоню и больше такого…

— Выйди вон, Фарие!

Таэллия

— Выйди вон, Фарие!

Его гневный рык заставляет меня втянуть голову, а Фарие оторопело хватать ртом воздух. Она словно не может поверить, что именно ей, а не мне приказано покинуть комнаты.

— Как прикажете, господин, — брюнетка быстро спохватывается и пятится, опустив глаза. Когда выходит, плотно прикрывает за собой дверь.

Замираю, чувствуя, повисшее в воздухе напряжение, но голос лорда за моей спиной звучит неожиданно тихо:

— Как тебя зовут? — словно и не было в нём мгновения назад ни гнева, ни раздражения.

— Лелька, — выпаливаю, не успев задуматься.

— У тебя нет полного имени или тебе нравится эта домашняя кличка? — произносит это серьёзно, без тени насмешки.

Его слова немного задевают, но приходится признать, что он прав. Меня саму всегда раздражало, что близкие коверкают моё имя совершенно нелепым образом и сколько бы я ни говорила, что мне это не нравится, но эта “Лелька” так ко мне и прилипла.

“Домашняя кличка”. Да, это очень точное определение.

— Таэллия. Меня зовут Таэллия. Можно Тайли или Лия… так называла меня мама, — зачем-то начинаю объяснять, чувствуя неожиданное смущение.

— И какое из имён нравится тебе самой? — впервые его голос смягчается.

— Тайли.

— Хорошо, Тайли. — кивает. — Так что же ты предлагаешь?

Он тяжело выдыхает, спиной облокачиваясь на стену, а я снова набираюсь смелости поднять глаза и замечаю на его лбу нездоровую испарину.

— Я… я не знаю. Но можно попробовать… разное. Всё, что улучшит общее состояние, поддержит печень и почки. Если вы потеряли за последнее время много крови, то сейчас нужно дать ей время восстановиться. Слишком частое кровопускание опасно для жизни.

Получаю в ответ долгий задумчивый взгляд.

— Допустим, я соглашусь. Что ты хочешь взамен?

Пожимаю плечами.

— Ничего. Вы уже сделали для меня больше, чем я могла рассчитывать. Я и так ваша должница.

— Вот как? — приподнимает правую “здоровую” бровь, продолжая изучающе меня рассматривать. — Предположим, я поверил. С чего начнём? — складывает руки на груди.

Вот это его скептичное "поверил" мне совсем не нравится, потому что говорит скорее о недоверии. В горле неприятно царапает обида.

Надо выдохнуть и не принимать это близко к сердцу. Возможно, если бы меня неоднократно пытались убить, я бы тоже подозревала всех и вся… пожалуй, я бы стала даже ещё большим параноиком, чем лорд Кордэйн.

— Для начала обед. Вы голодны? Чтобы быстрее восстановить кровь, нужно хорошо питаться.

Пауза и долгий внимательный взгляд.

— Голоден.

Или из-за этого его взгляда, или из-за тона голоса, но мне кажется, что он вкладывает в это слово несколько иное значение, отчего мои щёки вспыхивают, и я спешу отвернуться.