Книга Изгнанница. Искра Императора, страница 134 – Марина Индиви

Я наконец-то разочаровалась в своем драконе. Только вместо долгожданного облегчения теперь ощущала давящую пропасть в сердце. Бездну, которая грозила меня уничтожить.

Говорят, нет хуже чувства, чем разочарование, потому что она убивает все чувства. Так вот, видимо у меня было не оно: чем дольше я сидела, запертая в своих покоях с двумя стражниками за дверью и двумя внутри, тем хуже мне становилось. Еще хуже становилось от того, что, видимо, Натаниэль успел отдать приказ, чтобы мои вещи собирали для переезда в его комнату, и слуги уже этим занялись. То есть сейчас здесь слуг, разумеется, не было — их выгнали гвардейцы, а вещи остались. На кровати. На креслах. Сложенные на полках, готовые к переезду.

Чтобы не сойти с ума от того, что творилось внутри, я занялась тем, что стала раскладывать их обратно. Простые бытовые действия всегда помогали переключиться, но, видимо, раньше мое сердце просто ни разу не превращалось в раскаленный камень, который вот-вот обратится пеплом. Все валилось из рук: буквально. Не перечесть, сколько раз я роняла что-то на пол, а потом и вовсе плюнула на это занятие. Уселась в кресло, поближе к камину, и стала смотреть на огонь.

Такое занятие, по идее, тоже должно было успокаивать, но пламя сейчас напоминало мне о пламени моего дракона, и от этого на душе становилось муторно, а на глаза наворачивались слезы. Да, я не рассказала ему обо всем… не успела. Но что я такого сделала, чтобы мне не доверять? Чтобы он вот так просто поверил этой белобрысой ощипанной курице!

Хорошо хоть про Анасту вспомнила, а то мне грозило превратиться в унылое страдающее нечто, но именно образ сестрицы Альви вытряхнул меня из отчаяния и грусти, как следует перетряхнул яростью и желанием выкинуть белобрысую стерву в ледяную купель. Термы ей подавай и лечение! Пусть сначала от подлости вылечится, а заодно и от желания бить в спину.

Из мыслей меня вытряхнула ругающаяся с гвардейцами за дверью Ханна. Я шагнула было к своей страже, но они с такими лицами на меня посмотрели, что я сразу поняла — Ханну мне увидеть не светит. Не в ближайшее время. Ханна это тоже поняла, судя по всему: ее голос затих, а потом в коридоре и вовсе воцарилась тишина.

В коридоре, но не в моем сердце и уж точно не в разуме. Если первые часы после случившегося я начала проваливаться в апатию (спасибо Анасте), то сейчас напоминала разъяренную драконицу (спасибо Анасте). Если бы я, конечно, могла ей быть, но стать драконом мне не светило. Буквально. А вот фигурально…

Хорош муженек, блин! Как свою драконью тыкалку в меня совать — так всегда пожалуйста! А как поверить мне — так отрубите ей голову! Серьезно⁈ Я так разозлилась, что, когда мне все-таки соизволили принести обед (или уже, скорее, ужин), съела все до последней крошки и не заметила. Подозреваю, на такой энергии можно было даже камни пожевать, не говоря уже о том, что готовила новая повариха.

Буквально спустя полчаса за дверью началась новая суета, и на сей раз стража расступилась, стоило моему муженьку появиться на пороге. Вот он, во всей красе, глаза сверкают, разве что искры не летят из-под копыт, тьфу, из-под сапог, да дым из ушей не валит.

— Оставьте нас! — скомандовал он страже, и те беспрекословно подчинились.