Книга Изгнанница. Искра Императора, страница 146 – Марина Индиви

Огненные драконы терпением не отличаются, поэтому Натаниэль буквально купался в тихой ярости и невозможности что-нибудь сделать. Хоть что-нибудь! Агенты в замке тоже не находили ни одной зацепки, создавалось ощущение, что они зашли в тупик.

Еще они с драконом тосковали по своей Искре. Больше всего на свете императору хотелось быть рядом с Аглаей, любить ее и баловать, а не «держать в плену». Пусть даже ради ее собственной безопасности. Но игра, которую затеял Вальден, требовала держаться от нее на расстоянии. Даже те короткие визиты могли все испортить…

В какой-то момент Натаниэль решил, что действительно как-то себя выдал. Показал, что играет и не собирается убивать императрицу. Враг залег на дно, в случае Вальдена это могла быть даже не метафора — водные способны нырять очень глубоко. Со дня, когда Аглаю объявили самозванкой, ни в замке, ни в деревнях его никто не видел. Вальден будто покинул Лавуаль навсегда. Может, именно в этом состояла проблема? Он не в курсе того, о чем узнал Барви?

Интуиция подсказывала Натаниэлю, что нет. Вальден в курсе всего, что происходит в его замке и в его империи. Осталось только доказать его причастность. Чтобы раскрутить этот змеиный клубок, вытащить правду на поверхность и раскрыть своему народу правду о роли Вальдена в том, что его Искра погибла, а на ее место пришла Аглая.

Сегодня доктор Вайт должен был осматривать Анасту, и Натаниэль решил присутствовать. Сестра Альви пыталась что-то блеять о том, что это неприлично, но кто она такая, чтобы перечить самому императору? Натаниэль внимательно наблюдал за тем, как доктор измеряет состояние бывшей фаворитки, и думал о том, почему вообще ее выбрал. Красивая, удобная, вечно угождающая… Но таких было много при дворе. Тех, кто мечтал забраться к нему в постель. Но по отцовскому завету он выбирал тех женщин, которые не могли забраться к нему в сердце. Ведь чувства — это слабость для императора драконов. Пусти в свою душу женщину, и либо она использует тебя, либо твой враг использует ее против тебя. Собственно, это и произошло с Аглаей. Но был ли отец счастлив со своей войной? Был ли он счастлив, воюя со всеми подряд? На земле, в небе, в море, в своем дворце, даже в своей семье, когда сын был для него офицером, а супруга — предательницей. Натаниэль сильно сомневался, что отец хоть раз испытывал нежность или скучал по кому-либо. Мгновения близости с Аглаей, простые объятия стоили всего, и он бы ни за что не променял их даже на мировое господство и свободу от чувств.

Натаниэль увидел, что доктор Вайт закончил и подозвал его к окну. Анасту дракон снова «прочитать» не мог, но доктора обмануть сложно. Особенно, такого как Вайт.

— Что скажете? — нетерпеливо поинтересовался император у целителя.

— Здоровье у девушки не сказать что отменное, но я вижу недостаток витаминов и полезных минералов у всех знатных особ, приезжающих сюда из столицы. Не смертельно, но месяц в Лавуале поставит ее на ноги. Что касается следов вмешательства вашего пламени… видимо, дворцовый целитель постарался все восстановить. Я не вижу ничего критичного, чтобы как-то повлияло на ее жизнь или оставило ее неполноценной. Могу предположить, что вы в последний момент все-таки успели закрыться, и удар вашего пламени был слабее, чем мог бы.