Книга Изгнанница. Искра Императора, страница 17 – Марина Индиви

В такие моменты меня саму начинало трясти от злости, и я очень сильно жалела, что не пнула его императорское величество по огненным шарам напоследок. С другой стороны, наверное тогда я бы сейчас не плыла в Заполярье, а ожидала вынесения приговора в кандалах во дворцовом подземелье. Впрочем, от злости меня трясло исключительно в те моменты, когда я была на суше: пока пополнялись припасы и пережидались шторма, я сидела в какой-нибудь стылой комнатушке на постоялом дворе и мысленно придумывала страшные кары на его императорскую голову.

Потом поднималась на борт и становилось не до того. Как, например, сегодня утром. Мы поймали окно между вчерашним штормом и надвигающейся вьюгой, и капитан сказал выдвигаться.

— Успеем проскочить, — уверенно сказал он, — или застрянем здесь еще на пару дней.

— Слишком тяжелое небо… — заикнулся было его помощник, но тот посмотрел на него так, что мужчина осекся и замолчал.

Насколько я поняла, капитан «Сорванца» не терпел никаких возражений, да и в принципе был достаточно злопамятным. За мое первоначальное недоверие его, между прочим, на самом деле весьма хрупкому кораблику, он заклеймил меня презрением и общался куцыми фразами, показывающими его крайнее ко мне нерасположение. Я не особенно переживала, мне приходилось работать с самыми разными людьми, в том числе с теми, кто смотрел насквозь и сверху вниз, поэтому у нас с капитаном сохранялась взаимная дистанция.

После отплытия и выхода в открытое море корабль предсказуемо зашатало, меня предсказуемо затошнило, я позеленела и свалилась на койку. После очередного изматывающего приступа, во время которого я рассталась с неплохим завтраком из таверны, я, кажется, потеряла сознание. А пришла в себя от того, что нас не просто шатало, а трясло, как в центрифуге. Вещи падали со своих мест, что-то с грохотом бряцало. Из распахнувшейся двери (видимо, я забыла ее запереть) тянуло морским холодом, доносился шум и плеск волн и крики.

Корабль действительно бултыхало так, что я едва смогла встать на ноги, и то, вцепившись в койку, которая была намертво привинчена к стене. Исключительно по этой причине она не моталась туда-сюда, как все остальное в каюте. Я едва успела сделать шаг, как нас подбросило ввысь, как какой-то мячик. Пока мы летели, мой желудок подскочил к горлу, а потом плюхнулся вниз вместе с кораблем.

Раздался ужасающий скрежет, от которого волосы на всех местах встали дыбом.

«Капец котенку», — подумала я, поднимаясь на ноги и устремляясь вперед. Лесенка вывела меня на палубу, на которой творился просто какой-то кромешный ад! Матросы носились, пытаясь справиться с мачтами и парусами, корабль захлестывало водой, а море напоминало чудовище, которое готовилось нас сожрать. Высоченные волны швыряли корабль туда-сюда, капитан что-то кричал, пытаясь удержать рулевое колесо, но его уже не было слышно.

Свинец неба, низкого, давящего, серая пенистая вода, которой не было конца и края, и посреди всего этого кошмара — мы. Одна из мачт была сломана, воды на палубе было столько, что она сразу залилась мне в высокие, надо отметить, ботинки! Я откопала их в одном из сундуков, потому что туфельки для такой погоды определенно не годились, но теперь не спасли и они. И вообще нас ничего не спасет, об этом я подумала с какой-то странной внутренней обреченностью.