Книга Академия «505». Циклы Ремали. Часть 2, страница 70 – Дария Эссес

Сначала мне показалось, что Роксания тихо хихикает.

Но, подняв взгляд, я увидел, что она плачет.

По ее красивому лицу впервые текли слезы, и мне стало так, блядь, больно, что я чуть не лишился сознания. Карие глаза покраснели. Она всхлипывала, утирая ладонями влажные дорожки, и смотрела куда угодно, только не на меня.

– Рокси, – прошептал я сломленным голосом. – Иди ко мне.

Я притянул ее к своей груди, и Роксания зарыдала еще сильнее. Она крепко обняла меня за талию и уткнулась носом в грудь, разнося по комнате тихие всхлипы.

Я мягко поглаживал ее по голове, умирая изнутри. Кто сделал ей больно? Почему она скрывает от меня свои истинные чувства?

– Я так устала, – всхлипнула она. Ее дрожащие руки вцепились в меня, словно я был ее спасательным кругом. – Крэйтон, я так устала. Прости, прости меня…

– Не извиняйся передо мной. Только не передо мной.

Я невесомо перебирал ее волосы, пока Роксания выплакивала всё то, что скопилось в ее сильном сердце. Даже за такое короткое, казалось бы, время, я понял, что она хранила внутри намного больше, чем показывала. Сталь в ее голосе, язвительные замечания, красный цвет – всё это казалось маской, за которой прятался мягкий, но травмированный человек.

Только чем травмированный?

Когда ее дыхание пришло в норму, Роксания прошептала:

– Утром я узнала, что маму забрали в центральную больницу. У нее повреждена большая часть головного мозга, из-за чего она мучается уже четвертый год. – Я прикрыл глаза, когда меня пронзил укол боли и сочувствия. Мне было известно, каково это: бояться за своих родителей. – Ретроградная амнезия, мигрени, болезнь Пика. Она часто не воспринимает меня как свою дочь, видит ложные воспоминания, забывает, кто я такая. А когда вспоминает, то… мечтает о моей смерти.

Я поцеловал ее волосы, желая оказать хоть какую-то поддержку. Слова в таких ситуациях были излишни.

– Она видит во мне умершего отца. И тоже за это ненавидит. Я работаю, каждый день работаю только для того, чтобы обеспечить ей лечение, а ей так… так плевать. – Роксания болезненно зажмурилась. – Иногда я думаю, почему меня не убили во время Падения? – Из нее вырвался печальный смешок. – Всем было бы легче.

Я застыл от ее слов, произнесенных с такой искренностью.

– Не всем.

– Ты не знаешь, о чем говоришь.

Приподнявшись, я заставил ее заглянуть мне в глаза.

– Знаю. Я знаю, что мне понравилось в тебе с первой встречи. Твое упорство. Твоя красота – как внешняя, так и внутренняя. Твоя сила, которая проявлялась не только в словах, но и в действиях. То, какая ты умная и начитанная. Как ты стараешься делать мир лучше, обучая таких придурков, как Ашер Магнуссон. – Я скривился, и на ее губах появилась маленькая улыбка. – Не будем о нем. Мир станет мрачнее, если лишится тебя, Рокси. И так думаю не только я.

Из нее вырвался медленный выдох. Она что-то искала в чертах моего лица, переводя взгляд от глаз к губам. Затем медленно погладила меня по щеке.

– Последнее, чем должен заниматься такой человек, как ты, это доказывать мне, что я чего-то стою.

– Ты стоишь всего мира, Рокси. Даже если он для тебя черно-белый.

Она замерла.

– Что?

– Я знаю, что у тебя ахроматопсия.

Ее глаза расширились. Ладонь на моей щеке на мгновение дрогнула.

– Но… но как? – Роксания даже не стала отрицать этого.