Книга Мой первый, мой истинный, страница 48 – Марина Эльденберт

Так как времени было еще много, перед тайным свиданием я решила искупаться. Набрала ванну с пеной и долго в ней отмокала. Даже нанесла на лицо отвратительно пахнущую маску тетки Андреа. По ее словам, несмотря на аромат, она делала кожу мягкой и упругой. Что ж, кожа у меня действительно стала мягкой, а вот оценить, как это выглядит, я не смогла.

Потому что не нашла свои очки на столике возле раковины. Я всегда оставляла их именно там, когда купалась или просто умывалась, но сейчас их там не оказалось. На всякий случай опустилась и пошарила на полу. Вдруг они упали? Но противненький внутренний голос подсказал, что упасть они не могли. Я этого не слышала. А что слышала? После плохого сна ночью и напряженного дня я, к своему стыду, задремала в ванной. Видимо, именно этот момент выбрал кто-то, кто зашел и украл мои очки.

Кто-то? Мира! Больше некому.

Во мне вспыхнула такая злость, что я едва не снесла полочку, когда спешно надевала халат. Он, к счастью, оказался на месте, иначе мне бы пришлось идти голой! Я жила в этом доме с детства, поэтому знала о нем все. Мне не нужны были очки, чтобы по нему передвигаться. Это не отменяло того, что я давно этого не делала: не перемещалась на ощупь.

Злость и боязнь что-то себе сломать боролись во мне на равных. Первая толкала меня вперед, вторая убеждала, что можно повременить со скорой расправой. В конце концов, сестра никуда не денется. Зато денусь я! И свидание с Хуаном.

Я протопала до нашей комнаты и шарахнула дверью:

– Мира, как ты могла!

Но мне никто не ответил. Понятное дело, я не могла ничего рассмотреть, но могла слушать. Так как у сестры была дурная привычка сосредоточенно пыхтеть, я как раз собиралась найти ее по этому пыхтению. Но в спальне было тихо, и я, сцепив зубы, направилась на кухню. Вот не успела бы она перемыть всю посуду! Наверняка прерывалась, чтобы сделать мне гадость!

Как ребенок, честное слово!

Цепляясь за перила, я спустилась на первый этаж и влетела в кухню. Насколько вообще можно двигаться быстро, когда ты видишь только тени и полутени. Но я слишком злилась, чтобы замедлиться.

На кухне ярко горел свет, поэтому темная фигура тоже выделялась ярко, к ней я и обратилась.

– Верни мне мои очки! – прорычала я. – Иначе я перебужу весь дом!

По пути мне никто не встретился, и вообще было странно тихо, поэтому я сделала логичный вывод, что пересидела в ванной, и уже поздно. Да, точно, все ушли спать, иначе бы Мира на такое не осмелилась.

Но сестра мне не ответила, просто шагнула вперед, а я запоздало подумала, что фигура выше меня ростом. Обоняния коснулся аромат дождя, улицы и знакомый, звериный.

– Хуан? – прошептала я и тут же поняла, что нет. Потому что от Хуана пахло иначе. Не так резко. Не так. Но в Лысой бухте было только двое вервольфов! – Даниэль?

Я не успела даже пискнуть, как тень метнулась ко мне, перехватывая, зажимая мне рот. Я задергалась в захвате-тисках, но против вервольфа я была как котенок против мастифа. Слепой котенок, потому что ничего не видела и ничего не понимала. Не понимала ровно до того момента, как вервольф толкнул дверь черного хода, вынося меня из дома под дождь.

Впрочем, под дождем мы пробыли максимум минуту: меня подняли и втолкнули куда-то, где было еще темнее. Я споткнулась и оказалась на прохладном, мягко вибрирующем полу. Лязгнул металл – судя по звуку, за моей спиной закрылись двери. Пространство вокруг мягко заурчало, будто я попала в пасть огромной кошки, а затем стало двигаться.