Книга Родники Пустоши, страница 59 – Зоряна Лемешенко

‐ Как я скучала по тебе, Лео… ‐ прошептала она, пока муж целовал её ключицы, шею, подбородок, подбираясь к губам.

‐ А я умирал без тебя, ‐ сказал он и припал к губам глубоким страстным поцелуем, в котором переплатить и любовь, и боль, и отчаяние, и надежда.

Леонардо целовал любимую как в последний раз, надеясь, что впереди у них ещё долгие годы. Оба тяжело дышали, платье сползло с плеч, а после упало к ногам Алексы.

Я таяла в его руках, плавилась как воск от огня. Он был моим пламенем, что сжигало меня и согревало, уничтожало и возраждало.

Леонардо целовал мои губы, мою кожу, запуская по ней полчища мурашек. Внизу живота сладко тянуло, а ноги отказывались держать меня. Ласки становились всё откровеннее, всё смелее. Тёплые руки мужа снимали с меня подаренное им платье, а губы тут же целовали тело, получив к нему доступ. Я задыхалась от страсти, сердце, кажется, выпрыгивало из груди.

И вот я осталась без одежды, как и Лео. Он прижал меня спиной к стене, а его рука прошлась по животу и спустилась вниз, приласкав мои горячие влажные складочки. Муж заглушил мой стон поцелуем, демонстрируя языком, что вскоре будет делать со мной. Умелые пальцы гладили внизу, похлопывали и проникали в меня, от чего я теряла голову и чувствовала, что меня вот-вот накроет лавиной удовольствия.

‐ Какая ты горячая, девочка моя, — прошептал Леонардо, развернув к себе спиной и прижавшись сзади, — как давно я мечтал об этом!

Его член упирался в мою поясницу, а руки стали ласкать грудь.

‐ Ой! — раздалось в ухо.

Я повернула голову и увидела, что Лео удивлённо смотрит на свою руку, а потом взглянул на меня. Он медленно лизнул свою ладонь.

‐ Ммм! Какая ты сладкая, оказывается, иди-ка сюда!

Он припал к моей груди, целуя её, посасывая и водя языком по окружности, и от нахлынувших ощущений из неё стало капать молоко.

— Лео! Я не могу больше! — бесстыдные ласки разрывали меня на части, голова шла кругом.

И с хриплым рыком муж подхватил меня под колени и вжал в стену. Мы смотрели друг другу в глаза, когда он вошёл в меня сразу до упора.

— Мне не верится, Алекса… — прошептал он в мои губы, снова и снова целуя их и покусывая.

Я тоже не верила, что это произошло, что мы вместе, что мы стали мужем и женой, семьёй. Казалось, что это лишь сладкий сон, который мы выпросили у ночи. Поэтому мы наслаждались друг другом как одержимые, как приговорённые, у которых это было последним в жизни счастьем.

Леонардо наполнил меня своим семенем сразу после того, как я, пытаясь сдержать рвущийся из меня крик, начала содрогаться в судорогах удовольствия.

— Мне теперь дочку, пожалуйста, — прошептал он мне в висок, счастливо улыбаясь.

— Одну? — успела я спросить перед очередным поцелуем.

Мне страшно было представить, что происходило с моими губами. Лицо и тело горело от бороды Леонардо, которая, к слову, очень ему шла. Я не могла насмотреться и нарадоваться, что я теперь его жена.

После первого нашего раза перерыва не было совсем. Муж просто перенёс меня на кровать и навис сверху.

— Как же твоя травма? — внезапно вспомнила я.

— Не знаю и знать не хочу, — отмахнулся он и снова стал жадно целовать каждый сантиметр моего тела, оглаживая руками то, до чего ещё не добрались губы, — ммм, какая же ты… невозможно вкусная!

И он даже не льстил, от таких ласк мой организм сошёл с ума и мы с Леонардо были все в моём молоке.