Книга Измена. Год дракона, страница 9 – Зоряна Лемешенко

— Что же ты так пугаешься? Ну ничего! Отец всегда говорит, что это к добру, — но, подумав, поняла, что для бедной Забавы это может быть серьёзной тратой, — Я его попрошу, он подарит несколько тарелок, а я распишу и тебе дам!

Бажена глядела на подругу и не узнавала. Та отводила очи, будто виновата была в чём-то и молчала...

— Почему молчишь, Забава? Не узнала что ли? — в груди у девушки похолодело от дурного предчувствия.

Глазами водила по лицу белокурой девицы, пока случайно не глянула на шею, на которой багровели синяки.

— Ой, Забава, а что это у тебя? — протянула Бажена руку, но подруга дёрнулась, как от удара.

А потом скривилась и заплакала...

Бажена смотрела на подругу и не приближалась. Раньше она обняла бы её, утешила, как сестру родную, но не теперь... Яд разливался по венам, подбирался к груди и проникал в сердце... Дышать стало трудно, в глазах задвоилось от страшного предчувствия. Но неужели Забава могла?.. У неё ведь и не было никого ближе, чем Бажена...

— Это он?.. — едва выдавила из себя замужняя девица.

Горло заболело от спазма, слова не желали выходить, потому что их обратно уже было не воротить. Но она должна была знать.

— Он с тобой был ночью?

Забава упала на колени, беззвучно плача, и закивала.

— Силой? — прохрипела Бажена.

Что могла сказать на это её подколодная подруга? Что не хотела, что противен был, что не могла позвать на помощь? Неправдой было бы...

— Не силой, — Забава не смела поднять глаза, боясь встретиться взглядом с той, что доверяла ей, что любила как родную и всегда привечала.

А Бажена и не смотрела. Не хотела. Век бы всех не видела — так отравили ей жизнь всего за какую-то ночь и утро те, кого она считала самыми близкими. Девица развернулась и ушла, ни слова не сказав. Шла она по деревне, не видя, как оборачиваются на неё все встречные, а потом шушукаются, с чего это невестка Вторака несётся по главной улице, будто за ней вся нечисть лесная гонится.

Бажена вбежала в священный храм богов правьих. Застыла перед ликами и открыла рот, как рыбка, на берег выброшенная... Что могла сказать? Что хотела сказать? Да нечего было... Заслужила разве чем судьбу такую? Была ведь счастлива тем, что родители в любви растили, что судьба в замужестве определена, что подруга есть верная... А всё оказалось обманом, исчезло за одну лишь ночь. Развернулась она, так ни слова и не сказав, и пошла куда глаза глядят. А потом, когда ноги устали, упала на траву и заснула. Березы над её головой шептали что-то, утешали, травы ласковые гладили ей руки и лицо, и во сне всё, будто, успокоилось, наладилось. И сон был лёгок и светел.

Зато Нечай был словно туча грозовая — громыхал на всю избу, только молнии не метал.

— Как не доглядела? А куда ты смотрела? — впервые за всю жизнь поднял он голос на Милославу.

— Не смей на мать кричать, щенок! — взвился отец, — не её вина, что жена твоя пропала! Сам откуда утром только явился?

Нечай испуганно уставился на Вторака, а Милослава закрыла рот руками, но после спросила:

— Ты что же, с женой не ночевал?..

Сын их заморгал нервно и отвернулся. Прав был отец, сам он заварил кашу, самому расхлёбывать. Лишь бы дура эта — жена его — утопиться не вздумала. Потом не отмоешься, каждый будет пальцем указывать, что вот после первой же ночи довёл. А ночи-то и не было.