Книга Она пришла с Земли. Абитуриентка. Студентка, страница 11 – Роман Абдуллов, Екатерина Абдуллова

Но немного сил еще оставалось, и Лера шла. Ей обязательно нужно добраться хоть куда-нибудь. Тогда она или очнется, или позвонит родителям. Главное, добраться…

Вот следы… Вот лыжи…

Деревня приблизилась незаметно. Просто сквозь шум в ушах донесся лай собак и голоса людей. Звуки становились все громче и громче, а потом лыжи уперлись в доски.

Ворота с калиткой. По обе стороны — бревенчатый частокол.

Лера вытащила ноги-протезы из лыж и навалилась на дверь. Стучать не могла — руки не поднимались. Петли заскрипели, и калитка медленно открылась. Лера так и вошла, опираясь на нее, чтобы не упасть.

Несколько одинаковых бородатых лиц обернулись к ней. Опять все вокруг заволокло туманом, а в уши кто-то затолкал вату. Сквозь туман бесшумно подплыл один из людей, что-то сказал и накинул на плечи тяжесть. От тяжести по телу начало расползаться тепло. Это тепло и осознание того, что она дошла, что здесь люди, что скоро она обязательно увидит родителей и Димку с Санькой — все это навалилось облегчением. Таким сильным и неподъемным, что исчез внутри упрямый стержень, и Лера медленно сползла по калитке.

Упасть ей не дали. Чьи-то сильные руки подхватили ее, лицо защекотала жесткая борода… Успокаивающее бормотание, запах чеснока и хлеба… А потом она поплыла, качаясь на теплых, уютных волнах, и ей было очень хорошо.

Все-таки не ад…

* * *

Долину, скрытую среди холмов, заполняли беззаботный смех и крики студентов столичной академии магии. В этот свободный от учебы день здесь, вдали от зорких глаз преподавателей и стражей, вдали от аудиторий и полигонов, жизнь бурлила горной рекой, а морозный воздух звенел смехом и радостью.

Маркус ван Сатор, наследник одного из Великих родов, мчался на аэре по снежной целине.

Ветер бил в лицо обжигающим потоком, белые искрящиеся вихри взметались позади гигантскими лепестками, а парус выпирал круглым боком, и казалось, ткни в него — лопнет. Позади с шелестом стаи саранчи неслись соперники. Маркус не оглядывался. И без того знал — в спину дышит тонкий, гибкий Хэдес.

Этот подъем последний. За ним финиш, однокурсники, которых стихия «воздуха» не одарила своей благодатью, и горячее мясо с запретной кружкой согревающего вина.

Маркус усилил поток. Мачта протестующе скрипнула, но выдержала, и сверкающий ледяной кромкой гребень словно подкинул аэру вверх. Взмыв над землей, она вспыхнула ярким алым росчерком под десятками восхищенных взглядов.

Сердце ухнуло вниз, а потом восторженно ударило в горле. Волшебный миг полета! Свободы!

— Йо-ху-у-у! — ликующий крик сорвался с губ и умчался в бледное зимнее небо.

Жаль, что этот чудесный миг так короток.

Ноги спружинили, гася толчок, и аэра хищно скользнула к шатрам. Пора было уменьшить поток магии и дать доске остановиться, но Маркус чувствовал, что Хэдес еще не сдался. Как всегда, надеется обойти на последних локтях.

Финишная полоса синела меж двух пылающих костров, не позволяющих прорваться вперед сразу двум гонщикам. Вкус победы должен ощутить лишь один!

Зрители, сообразив, что скорость не снижается и паруса по-прежнему полны, бросились врассыпную, а девушки, позабыв о достоинстве патрицианок, возбужденно завизжали. Костры стремительно неслись навстречу. Еще полсотни локтей… Десяток… Маркус проскочил первым.

Плавно снизив давление на парус, он ловко развернул аэру на крохотном пятачке, и снежная волна захлестнула все вокруг. Мимо промчалась черная аэра Хэдеса и, вильнув, скрылась за ближайшим шатром. Вот страдалец! Нельзя же так серьезно относится к проигрышу.