Книга Она пришла с Земли. Абитуриентка. Студентка, страница 27 – Роман Абдуллов, Екатерина Абдуллова

Выйдя на заснеженную улицу, Ренна оглянулась на дом свахи и пробормотала:

— Лечи, значит, и с советами не суйся. Ну, ну, посмотрю я на тебя завтра.

* * *

Только Лера зашла, и тут же в длинном просторном помещении, в котором, кажется, собралась вся деревня, повисла тишина. Лера замерла, словно пригвожденная к месту — все смотрели на нее. И с каждой секундой все большее неодобрение проступало на лицах окружающих. Захотелось провалиться сквозь пол или сбежать, но пол был крепким, а проходить опять сквозь строй парней на крыльце — увольте!

Вспомнив наставления Ренны, она слегка поклонилась. Может, перед такой толпой и глубже надо было, но уж как смогла. Все-таки непривычно спину гнуть. Тем более ей, современной образованной девушке, перед какими-то застрявшими в средневековье сектантами.

Народ вроде бы расслабился, и Лера незаметно перевела дух.

В доме было тепло, даже душно, и она сняла шубку. Пристроив ее поверх одежды, наваленной у входа, уже спокойней огляделась.

Сразу бросилось в глаза, что мужчины и женщины сидели по разные стороны помещения, вдоль больших окон. Дом потому, наверное, и был таким длинным и узким, чтоб окон нарезать, да рукодельничать на свету. И все-таки сектанты эти — ненормальные. Как в век электричества можно сидеть с масляными светильниками? Они б еще лучины жгли, чего уж там!

Женщины были всех возрастов, а среди мужчин — одни старики да юнцы, встретившие у входа. Взрослые мужики отсутствовали.

Ренна что-то говорила о работе в лесу. То ли они там деревья валят, то ли жгут их, — Лера в подробности не вдавалась. Вот если бы торговали и по городам ездили, тогда другое дело.

Стоять у дверей было глупо, но никто не приглашал чужачку в свою компанию и на лавках никто не сдвигался, освобождая место, зато у огромной печи, как шиш торчавшей посреди дома, пустовала резная табуреточка, и Лера неторопливо, держа спину прямо, пошла к ней.

Главное, не показывать страх и выглядеть уверенно, тогда нападать не будут.

Тактика оказалась верной. Вокруг загудели разговоры, женщины затянули грустную песню, и жизнь общинная пошла своим чередом: старики плели сети и вырезали ложки, женщины вышивали, пряли, ткали на станках полотно, а меж взрослыми бегали дети, играя какими-то палочками и тряпичными куклами.

Лера дошла до табуреточки и села. Все опять стихли. Напряжение ощутимо разлилось в воздухе.

— Кхе, кхе — громко откашлялся один из стариков. Основательно затянул узел на сети и, не глядя на Леру, сказал: — Ты бы к девушкам села. Не для тебя уголок оставили.

Жар разлился по всему телу, и Лера медленно встала. Ну как так-то? Не успела ничего сделать, а уже опростоволосилась.

— Конечно, иди к нам, — послышался вдруг звонкий голос, и из девичьей стайки улыбнулась главная запевала — Оста. — Расскажешь, кто такая, откуда явилась, да с какими целями Молчуна заманиваешь.

Подружки ее прыснули от смеха. Женщины тоже заулыбались, этак многозначительно поглядывая на платок, подаренный Герасимом.

Под их взглядами волосы на голове аж зашевелились. Вот он — подвох! Лера сцепила зубы, чтобы не застонать от опалившей догадки: не просто так Герасим подарки-то таскал. А Силван шубку подарил! Она ведь круче платка! И что теперь? Черт, черт, черт!

— Ну же, иди сюда, Вэлэри, — не унималась Оста. — Расскажи, о себе, не молчи. Ох, люди добрые, а ведь какая пара нашему Молчуну! Будут теперь вдвоем безмолвствовать.