Книга Обнаженная для герцога, страница 81 – Татьяна Озерова

Причина, из-за которой началась война, из-за которой сталкивались интересы влиятельных семей, так и будет точкой напряжённости.

Лунный минерал был основой практически всех значимых артефактов, многие из которых были одноразовыми. Начиная с артефактов для строительства, с помощью которых маги перемещали тяжёлые материалы, заканчивая отоплением, перемещением на расстоянии, переброской воды в засушливые районы и выращиванием урожая.

Даже лекарские артефакты — самые сильные — расходовали лунный минерал. Когда я обрабатывала раны Дамиана, по его требованию активировала два серьёзных артефакта. Они зарастили его рану на боку, ускорили исцеление всех остальных травм и порезов. И при этом потратили лунный минерал — он отдал всю свою силу артефактам, ставшим теперь бесполезными.

Если бы мой горный дар получилось использовать, чтобы найти ещё несколько месторождений, насколько сильно бы это улучшило жизнь в обоих королевствах!

Да и безопаснее намного бы стало! Все криминальные структуры распались бы за ненадобностью, потому что минерала стало бы в избытке.

Я стояла у огромного дерева, поглаживая гладкий ствол, поражаясь его размерам, и продолжала размышлять. Теперь, когда в королевстве будет относительно безопасно, могла бы я отправиться в горы и попробовать найти залежи лунного минерала?

И как всегда, лишь только я начинала об этом думать, снова возникала тревожащая мысль.

Дядя знал о моём горном даре? Эта мысль снова и снова стучалась мне в голову, и снова я её отгоняла. Куда он делся во дворце во время моего дебюта, когда король Освальд повёл меня в ту галерею? Эти вопросы тянули за собой множество других вопросов, о которых я просто не хотела думать!

Я с силой потёрла лицо и снова прижала ладони к тёплому дереву, прислонилась к нему головой, пару раз легонько стукнулась лбом, стараясь вытряхнуть из себя плохие мысли.

— О чём думаешь? — послышался сзади ироничный вопрос.

Я замерла, не оборачиваясь, потому что моих волос таким знакомым движением коснулись руки Дамиана.

Как же я истосковалась по его рукам… По уверенным и бережным движениям, когда он вот так подходил ко мне сзади ещё во дворце, когда я читала, или смотрела в окно в его берлоге.

— М-м-м… Дамиан… — промурлыкала я, потягиваясь всем телом, чувствуя его сильные чуткие пальцы в своих волосах.

— Соскучился, — тихо выдохнул он, выразительно прижимаясь ко мне бёдрами, давая почувствовать твёрдость своего желания.

Я оглянулась, задышала чаще от вида его обнажённого рельефного тела, потёрлась о него ягодицами, и тут же была прижата крепким телом к гладкому широкому стволу дерева.

— Дамиан…

Он собрал мои волосы в хвост, закрутил в жгут и намотал на руку, сжимая у затылка, поворачивая мою голову к себе. Его шёпот обжёг кожу над ухом.

— Так о чём ты думала?

Я попыталась вспомнить, о чём же, а Дамиан тем временем свободной рукой расстегнул две пуговицы рубашки на мне, сдёрнул ткань вбок, обнажая плечо. Он обхватил мою руку над локтем, не давая двинуться, и впился губами над ключицей, обхватывая ртом, лаская языком.

— Если и думала… — выдохнула я, выгибаясь от утончённой ласки, — то уже всё забыла.

— Нет уж, вспоминай, мне важно знать.

Его губы сместились на шею, его руки крепко держали мои волосы и руку. Меня хватало лишь на то, чтобы упереться свободной рукой в гладкий ствол дерева, к которому он меня сейчас прижимал.