Книга Договор с ведьмой 2, страница 87 – Ирина Андреева

— Потому что твоя Леночка не хочет больше страдать.

— Но ведь в страдании очищается душа, разве ты этого не знала?

— Хватит проповедей! — крикнула я. — Пошла вон!

— Скажи, кто заставил тебя страдать? — не унималась она, но подальше всё же отошла, на всякий случай.

— Ты что?! Бессмертная?! — заорала я. — Не забывай, связи уже нет! Хочешь повторить судьбу Сильвии?

Вероника вдруг быстро вернулась ко мне и снова наклонившись, подставила свою грудь.

— Давай! Вырви! Лучше умереть, чем наблюдать как мои потомки губят себя! Себя не щадишь — пощади хоть ребёнка! Высший демон через тридцать лет перейдёт в его тело! Каково будет тебе? А? Смотреть на своего сына и не видеть в нём его душу! Будешь видеть лишь своего демона! — мне стало противно слышать такое, я вся напряглась, вцепившись в подлокотник дивана.

— Прекрати, — процедила я сквозь зубы, чувствуя, что меня начинает трясти.

Но Вероника и не думала останавливаться, она не на шутку разошлась. Глаза её светились каким-то безумным блеском, лицо исказила гримаса презрения и отвращения.

Слова из блондинки лились бурным потоком:

— О таком теле демон давно метал! Дитя демона и ведьмы — это же какая сила у него будет! Трудно представить, что он начнёт творить с этим миром! Хотя тебе же всё равно! Тебя не волнует этот мир! Ты же теперь сильная! Независимая! Никто тебе не нужен! Даже собственный ребёнок!

Она всё говорила и говорила, а внутри меня что-то росло, набирало силу, просилось наружу, но я упорно сдерживала. Боялась, что если это что-то вырвется, то я больше не смогу вернуть это обратно. Не смогу держать взаперти…

Похоже Блондинка только набирала обороты:

— Тридцать лет твой ребёнок будет называть тебя мама! А потом в одночасье посмотрит на тебя глазами демона и скажет: — Дорогая, теперь я снова молод, иди ко мне, займёмся с тобой…

— А-а-а-а-а-а-а-а-а! — вырвался из меня крик душевной боли. Закрыв глаза и уши, я закричала ещё громче: — А-а-а-а-а-а-а-а! Замолчи-и-и-и-и-и! Ненавижу тебя ведьминское отродье! Себя ненавижу-у-у-у!

Из моих глаз бурным потоком хлынули слёзы. Упав на диван, я начала биться в истерике: орала, извивалась подобно ужу. Со стороны я, наверное, смотрелась как бесноватая. Может так и происходит изгнание беса, но вряд ли это имеет отношение ко мне, хотя… может и имеет.

Вероника какое-то время стояла в стороне, тихонько плакала, не решаясь подойти. Но когда я скатившись с дивана, стала биться головой об пол — такого зрелища она не выдержала. Легла рядом и начала меня держать: скрутив как спрут ногами и руками, прижав мою голову к своей груди.

Как ни странно, но мне стало легче. Сразу на душе появилось такое благодатное тепло, как будто я вновь ощутила тепло матери. Как же, оказывается, мне его не хватало! Как я скучаю по маме!

— Мамочка, — тихонько произнесла я и прижалась сильней к Веронике.

Она же гладила меня по голове и тихонько приговаривала:

— Тише… тише… всё хорошо, я с тобой… я всегда буду с тобой…

После случившегося я в апатичном состоянии сидела на кухне и пыталась поесть. Аппетита как не было, так и нет.

Но Вероника настаивала:

— Ты потеряла много сил. Надо пополнить энергию хотя бы через еду, это не восполнит тебя полностью, но хотя бы частично. Иначе тебе станет плохо, — говорила она, расчёсывая мои влажные после душа волосы.