Книга Сын (не) для дракона, страница 72 – Анна Солейн

В моих снах мы с Сорином разговаривали о чем-то бесконечно долго, рядом с нами играли мальчик и девочка с черными глазами Сорина и моими темными волосами. В моих снах Сорин мне улыбался, ласково держал за руку. После таких снов было особенно больно просыпаться, трогать кончиками пальцев ошейник и прислушиваться к ощущениям внутри, где прямо сейчас рос крохотный ребенок, на которого я не имела никаких прав.

Тот момент, когда Сорин появился на пороге библиотеки, я почувствовала всей кожей. Как будто воздух вдруг сгустился, и я могла бы поклясться, что моей спины коснулся тяжелый ироничный взгляд.

Обернувшись, я встала, и Вириан последовал моему примеру, столкнув со стола тяжелый фолиант.

— В-в-ваша светлость, — прозаикался он. — Добрый день.

— А я говорила, что они по нескольку часов здесь сидят, — выступила из-за спины Сорина леди Аллегра. Как всегда недовольная, как всегда с поджатыми губами, как всегда сверлящая меня злобным взглядом. — В конце концов, это же просто неприлично. И может навредить ребенку. Я понимаю, ваша светлость, — она почтительно присела, — что у вас много дел, но вынуждена настаивать на том, чтобы вы прислушивались ко мне. Как видите, я не лгала вам последние несколько дней: ваша вира много сидит и мало лежит, проводит время с человеком, уже приобрела нездоровый зеленоватый цвет лица, ломкие ногти и тусклые волосы. Это не может продолжаться и опасно для ребенка.

Ну спасибо, старая ты кошелка! Я сжала руки в кулаки и спрятала их за спину. И ничего не ломкие у меня ногти! И волосы выглядят хорошо, на удивление. А что цвет лица зеленоватый — так это я вас, леди Аллегра, увидела, и меня тут же затошнило.

Хотя ее завуалированные оскорбления меркли перед тем, что она, оказывается, несколько дней разговаривала о моем состоянии с Сорином, а тот не хотел даже взглянуть на меня. Узнать об этом было больно.

Не успела я открыть рот, как подол моей юбки занялся огнем, а затем оранжевое сияние окутало всю мою фигуру. Меня как будто сдавило жаром со всех сторон, а затем я моргнула — и оказалась в руках Сорина.

Его горячее твердое тело прижалось к моему, в черных глазах мелькнуло удивление, и мне захотелось, чтобы этот момент не заканчивался.

— Не надо обращаться со мной так, как будто я вещь! — произнесла я. Следовало бы возмутиться, ударить Сорина по рукам и твердо обозначить свою позицию, но у меня горло перехватило, от этого голос звучал едва слышно. — Я могла бы сама к тебе подойти! К чему этот цирк?

— А это не я, — уголками губ улыбнулся Сорин. Отпускать меня он почему-то не спешил, рука теплой тяжестью лежала на пояснице. — Это наш сын.

— В каком смысле?

Каждый раз, когда Сорин заговаривал о нашем ребенке, что-то внутри меня переворачивалось.

— Я не переносил тебя ближе, не рискнул бы, — помедлив, ответил Сорин. — Это наш сын. Наверное, он по мне соскучился.

Его ладонь коснулась низа живота, я закусила губу. От нее по телу разливалось не просто тепло, а жар, который заставлял вены шевелиться голодными змеями, а кровь кипеть. Я никогда такого не чувствовала до встречи с этим бессовестным драконом! Это просто нечестно! Я должна держать себя в руках, должна добиться того, чтобы он таял под моими прикосновениями, а не наоборот.

Но я не двигалась, всем телом впитывая тепло, струящееся по моему телу. Хотелось ощутить ладони Сорина голой кожей, опять почувствовать его поцелуи и объятья.