Книга Секреты прошлого, страница 22 – Анна Солейн

— А чего мне бояться? — удивленно спросила я. — Мне вот однажды нагадали, что у меня отбоя от мужчин не будет и что детей у меня будет аж трое. И что?

Я махнула рукой, предлагая королю оценить очередь из мужчин и таких же отсутствующих троих детей. Тот хмыкнул.

— Я, король, предложил тебе руку и сердце. Тебе этого мало?

— Ваше величество, — вздохнула я и встала.

Подошла к окну, посмотрела вниз на заснеженный сад. Дорожки были обозначены ровными рядами огоньков, как взлетные полосы. Почему-то в этот момент я почувствовала себя очень старой — даже старше находящегося со мной в одной комнате дракона.

— Ваше величество, я уже была замужем.

— Вот как? — тон у него был удивленный.

— Больше десяти лет. — Больше пятнадцати, если быть честной. Но я, в конце концов, женщина, могу позволить себе немного кокетства. — Так вот, я отлично знаю, что брак не всегда означает любовь. К тому же, вы наверняка до сих пор не можете забыть принцессу Игрид.

— Кто вам такое сказал?

Голос короля вдруг прозвучал совсем близко, почти за моей спиной. Я заставила себя не оборачиваться и продолжила смотреть в окно.

— А разве нет? Говорят, она была прекрасна и все были от нее без ума.

— Кто говорит? — фыркнул король и вдруг коснулся моей поясницы кончиками пальцев. — Сорин?

Я вздрогнула и едва смогла удержаться от того, чтобы обернуться и ударить короля по руке. Прикосновение было едва заметным, мягким, и оттого злило неимоверно. От короля я ждала скорее грубости, как от… как от Сорина, пока мы еще не успели сблизиться. Пока я не понесла его ребенка и у него не появился мотив меня беречь, если быть точной.

Не дождавшись от меня никакой реакции, король прижал ладонь к моей пояснице — и все.

Ну и как это понимать? Вроде ничего такого не происходит, это не поцелуй и даже не касание ниже пояса, и все-таки… что это?

— Не только он, — все-таки смогла выдавить я и почти справилась с разочарованием, когда ладонь короля исчезла.

Он встал рядом со мной и посмотрел в окно. Я отмахнулась от воспоминаний о хриплом смехе “бабушки Эсмеральды” и от того, как мне показывала язык изображенная на портрете принцесса Игрид. А вот не буду королю говорить, что она жива.

И Сорину не скажу!

Надо сказать, конечно, это будет честно. Но… Я должна сказать человеку (дракону), от которого жду ребенка, о том, что женщина (драконица), которую он любит всю жизнь, — жива. Правда, кроме этого я должна также вывалить на него все о том, откуда лично я взялась в этом мире. Этим я окончательно поставлю крест на том, чтобы быть вместе с ним. Хотя… разве я уже его не поставила?

Не хочу пока об этом думать.

— Принцесса Игрид была, безусловно, прекрасна, — медленно сказал король. — И большая часть придворных была от нее без ума, бесспорно. Кто-то даже искренне. Но… — Он повернулся ко мне, черные глаза, потеряв отблески пламени, стали почти бархатными. — Но я ее не любил.

Король поднял руку и медленно, как будто давая мне время отстраниться, дотронулся до моего плеча. Его прикосновение без перчатки казалось ледяным.

— Неожиданно такое услышать, — постаралась я говорить спокойно. — Помнится, в нашу прошлую встречу вы называли Игрид “несравненной”.

Король улыбнулся уголками губ. Может, виновато освещение или тихий тон, на который мы незаметно перешли, но король сейчас совсем не казался угрожающим. Что-то вроде задремавшего хищника: сейчас о мил и даже согласен на то, чтобы его почесали за ухом, но никогда не знаешь, в какой момент все изменится и острые зубы вопьются в твою плоть.