Книга Секреты прошлого, страница 60 – Анна Солейн

— Давайте сделаем это, ваше величество, — решительно произнесла я и отвернулась от окна.

В сердце как будто появилась ледяная игла, которая медленно поворачивалась и не давала забыть о том, что сейчас я могла бы носить медальон Сорина и жить с ним рядом далеко от двора и всего, что с ним связано.

— Кэтэлина, — король взял меня за руку, когда я уже собиралась выйти из покоев в коридор. Пальцы были, как обычно, ледяные. — Прежде, чем мы это сделаем, я должен тебя поблагодарить.

Я вскинула на него удивленный взгляд. Что он несет? Опять будет играть со мной в неземную любовь?

Уже приготовившись послать его… в большой зал, я замерла. Что-то в облике короля было не так. Тяжеленная корона была на месте, белая мантия, оттороченная мехом, — тоже, зачарованный медальон с гербом в форме сердца висел на груди.

Что же изменилось?

— Бросьте, ваше величество, — не выдержала я.

— Я должен поблагодарить тебя, — настойчиво повторил он, не выпуская моей руки, — за то, что ты согласилась стать моей невестой. За то, что не стала меня обманывать. И за то, что пообещала быть на моей стороне.

— Лучшая благодарность — это честность, — ответила я. — Отпустите мою руку, ваше величество.

Мой выпад был глупым и несдержанным, но от прикосновений убийцы изнутри поднимались отвращение и страх. К моему удивлению, король послушался и разжал пальцы.

— Ты права, — сказал он, и мои брови взлетели вверх. — Наверняка тебе уже многое рассказали о том, кто я, о том, из какого я рода. Ты, наверное, ждешь, что я буду оправдываться, но я не буду. — Он вскинул на меня упрямый взгляд, как будто ждал, что я начну возражать. — Я делал ужасные вещи, Кэтэлина. Чудовищные. Для того, чтобы остаться у власти, для того, чтобы прийти к ней. Это — то, кто я есть, то, каким меня воспитали. Мой род не похож на род де Драго и не похож ни на какой другой.

— Возможно, я слышала что-то об этом, — пробормотала я, вспоминая рассказы Сорина. — Краем уха.

Он называл род короля гнилым и говорил, что не было того способа, которым родня Ариана себя не запятнала.

— Какое значение это имеет теперь? Ваше величество?

Он помолчал.

— В нашей семье считается, что нельзя успокаивать плачущего ребенка — это его избалует и сделает слабым. В пять лет отец приказал выпороть меня за то, что я не могу усидеть на лошади. Когда мне было десять, мама использовала мою кровь для ритуала привлечения богатства и едва не убила, потому что не смогла вовремя остановиться.

— Почему вы мне все это рассказываете? — сглотнула я пересохшим горлом.

Я не была одной из тех, кого можно разжалобить словами, за время адвокатской практики я слышала и не такое. И все-таки дыхание перехватило, остро захотелось успокоить короля или сделать еще хоть что-то. Дело было в том, каким пустым стало его лицо и как сжались его плечи. Точно так же выглядела графиня де Авен, когда речь заходила о ее муже.

— Это не та семья, который можно желать для своего ребенка, — с усилием произнес король. — Когда я был маленьким, я мечтал о том, что у меня будет сын или дочка от любимой жены, и что мы будем о нем или о ней заботиться. Я составлял в уме целые списки, там было, например “кормить сладким” и “обнимать”. Прошли годы. — Он замолчал. — Все вышло совсем не так, как я ожидал, я сделал много того, о чем не мог и подумать. Но я хочу, чтобы ты знала: я буду заботиться о тебе и твоем ребенке. Вы оба никогда не будете ни в чем нуждаться и всегда будете в безопасности. Даю слово.