Онлайн книга «Хозяйка приюта, или Я не твоя жена, дракон!»
|
— Видите ли, ввиду сложившейся ситуации… Это беспрецедентный случай — когда неблагие, еще и, хм, организованной группой, собрались участвовать в ярмарке. Нет ничего удивительного в том, что горожане чувствуют себя… не в безопасности. Как мэр я обязан стоять на страже интересов всех, кто живет в моем городе, однако, с учетом обстоятельств… — Каких? — перебила я. Могла бы — зарычала бы, ей-Богу! — Леди, вы, как всегда, исключительно недальновидны. Ввиду того, что дети, находящиеся на содержании в приюте, опасны… — Кто вам это сказал? Эта су…. хм, Долорес? — Вам не стоит так отзываться о члене городского правления, леди! — Городского правления? — выступил вперед Аб. Голос его трясся от злости. — Это с каких же пор эта сука — нет, не нужно закрывать мне рот! — член городского правления? Что-то я не помню того, чтобы ее избирали! — Это потому, — пропел мэр, — что общим решением правления вы со вчерашнего дня исключены из состава вышеуказанного органа. Он протянул Абу исписанную бумагу, которую тот принял дрогнувшей рукой. В сердце у меня кольнуло. Я знала, как Абу важна должность в правлении. Как он старался использовать доставшуюся ему власть во благо, выбить деньги на починку дороги, или на лекарства, или на помощь одинокой старухе, — и как, больно ему сейчас это терять. На лице мэра Освальда расплылась довольная улыбка. — А теперь со мной поговори, — задвинул меня себе за спину генерал Реннер. — Что ты там только что сказал про “опасны”? Повтори, давай! Завтра же, чтобы ни одного флажка на улице не осталось, иначе… — Но я не могу отказывать горожанам в самоопределении! — испуганно заверещал мэр. — У меня нет такой власти! Это было их решение, и даже если вы сейчас меня убьете, господин дракон… — Что я говорил о том, чтобы ты не употреблял это слово? — обманчиво ласково спросил генерал Реннер. — И чем я тебе угрожал, если ты обещание нарушишь? С довольного лица мэра сошли все краски. Тот разговор с ним ничего не дал, кроме того, что лицо мэра Освальда, когда мы уходили, было болотно-землистого цвета и совсем не таким довольным. — Падаль! — ругался Аб. — Гнилая душонка, да чтоб его черви сожрали, да чтоб он прямиком в преисподнюю провалился, да чтоб… — Пойдем лучше пить чай к нам, — вздохнула я. — Чему вы улыбаетесь, генерал Реннер? — Мечтаю о том, как вернусь ночью и откручу ему голову, дорогая. Чтобы твои глаза этого не видели. — Правильно! — поддержал Аб. — Совершенно правильно! — Стоп! — меня так покоробили слова генерала Реннер, что я даже пропустила мимо ушей “дорогая”. — Никто никому ничего не будет откручивать! — Да ты что? Предлагаешь мочаливо вынести все оскорбления? Весьма высоконравственно, но не мой способ существования. Я сжала зубы. — Если "неблагой", которым вы притворяетесь, убьет мэра — это поможет горожанам поверить в то, что рядом с неблагими можно жить спокойно? — Мой вопрос повис в воздухе и прозвучал, пожалуй, слишком высокопарно, так что я поспешила добавить: — Опять же, голову открутить никогда не поздно. Прибережем на крайний случай, раз уж есть такая возможность. Генерал Реннер нахмурился, а потом расхохотался, запрокинув голову. — Иви, я тебя обожаю, — заявил он. До сих пор я ни разу не видела на его лице такого открытого выражения, так что растерялась и ничего не ответила. И вообще — что за “обожаю”? |