Книга Хозяйка приюта, или Я не твоя жена, дракон!, страница 22 – Анна Солейн

Но чем ближе мы подходили к высокому зданию, тем менее уютной и идиллической начинала казаться картина.

Стало понятно, что дом сильно запущен: несколько окон выбито, стены увивает плющ, лужайка заросла сорняками, а от ограды остались одни ворота и несколько одиноко торчащих вверх штакетин.

Я сжала руку малышки (как бы выведать ее имя? у нее вообще есть имя?) и тут же спохватилась — не сделать бы больно!

— Няня Урсула, ты не помнишь, сколько точно лет прошло с тех пор, как отец пожертвовал этот дом приюту?

Няня Урсула задумалась, шевеля губами.

— Так ты… Лет десять прошло. Не меньше.

Я кивнула.

Значит, десять лет. За это время без должного ухода летний дом вполне мог превратиться в такую запущенную развалюху.

— Ты знаешь, кто здесь все содержит?

Няня Урсула покосилась на меня.

— Хозяйка-то тут ты, ласточка, — опасливо проговорила она. — После того, как отец твой умер.

Я кивнула опять, сжав на этот раз зубы.

Ивари явно не интересовалась приютом, который находился у нее на попечении: у столичной модницы хватало других дел. Куда интереснее тратить деньги мужа на шляпки и сумки, чем на содержание приюта для “проклятого отребья”.

— А вообще его величество содержит, — продолжила няня Урсула. — Кто ж еще о сиротах должен заботиться, как не он?

Переводя на понятный мне язык, кроме того, что Ивари является попечительницей и фактически хозяйкой приюта, деньги для сирот выделяют из казны, но, судя по состоянию дома, — или крайне мало, или идут они не в тот карман.

Ладно. Со всем разберемся потихоньку.

Толкнув скрипучую калитку, мы вошли во двор. Вокруг было тихо, только птицы щебетали в ветках деревьев. Обитатели приюта еще спят? Наверное.

Каменное крыльцо было покрыто трещинами, кое-где сквозь них уже успела пробиться трава. На стук в дверь никто не откликнулся, но, толкнув створку, я обнаружила, что она не заперта.

Это мне не понравилось сразу: где это видано, чтобы дети спали с открытыми дверями? А вдруг кто-то сюда вломится?

Просторный холл был пустым, тихим и пыльным. Я осмотрела ведущую вверх лестницу, свисающую с потолка люстру, темные квадраты на стенах в тех местах, где когда-то явно висели картины.

Похоже, что из дома вынесли все, что плохо лежало.

Так.

Почему так тихо? Да, утро раннее, но дети имеют обыкновение вскакивать ни свет ни заря. Бывали, конечно, исключения, но...

— Я же сказала, что ты остаешься без завтрака! — раздался женский крик, а затем — звук удара.

Я вздрогнула.

— Ждите здесь, — попросила я, обернулась к няне Урсуле и кивнула на девочку. — Присмотри за ней.

Быстрым шагом я направилась к источнику звука и, войдя в дверь столовой, остолбенела.

Огромная женщина, габариты которой внушали невольный трепет, таскала за ухо крохотного светловолосого мальчишку, одетого серовато-коричневую выцветшую одежду, которая явно была подобрана не по размеру

— Не трогайте его! — наперерез ей бросилась темноволосая девочка в черном, налетел порыв ветра, который подхватил мои волосы, но тут же стих. Девочка досадливо ругнулась.

— Ах ты дрянь! — рявкнула женщина, замахнулась на девочку…

— Что здесь происходит? — ледяным тоном поинтересовалась я, подходя ближе и оттесняя растерявшегося мальчика за спину.

Он, кажется, прихрамывал, но с этим еще будет время с этим разобраться.

Второй раз за два дня на моих глазах пытаются ударить ребенка! Да что ж такое!