Книга Хозяйка приюта, или Я не твоя жена, дракон!, страница 50 – Анна Солейн

Кажется, скоро придется поговорить о том, почему ее Ивари вдруг так сильно изменилась после развода. Но это потом, может, я даже успею придумать складное оправдание.

После того, как молоко закончилось, мы переместились в комнату детей, где я проследила за тем, чтобы все улеглись спать и клятвенно пообещала, что мы с Юджином и няней Урсулой будем здесь. И да, я не буду бить Юджина. И наказывать его не буду.

Оглядев комнату, я выбрала свободный пятачок пола у окна и поманила за собой Юджина.

— Няня Урсула, останешься у двери? — попросила я. — Хочу быть уверена, что мы все здесь и никто не ушел случайно, — с намеком произнесла я.

Няня Урсула, посмотрев на меня с изрядной долей удивления, подозрительности и неодобрения, все-таки кивнула.

Разговора с ней точно не избежать.

Наконец нам с ночным визитером удалось остаться почти наедине. Ну, насколько это возможно: я чувствовала настороженные детские взгляды, которые были направлены на нас. Мне, разумеется, ни на грамм пока не доверяли.

Оглядевшись, я со вздохом села прямо на пол и похлопала по пустому месту напротив.

Юджин, коротко и по-волчьи оскалившись, сел. Он все еще был закутан в покрывало, лицо его в трепещущем свете керосиновой лампы казалось сделанным из теней, острых углов и оранжевых огненных всполохов. В нем было что-то неуловимо задиристое, как у щенка, который учится кусаться и рычать. Хотя, скорее у волчонка.

Сев напротив, он уставился на меня. Я не говорила ни слова.

Спустя примерно минуту Юджин заговорил первым.

— И что? Когда вы сдадите меня полиции? — Он наклонился вперед и клацнул зубами.

— Как давно ты живешь в этом доме? — спросила я, внимательно его рассматривая. Злой, испуганный, юный, ершистый. Волчонок.

— Достаточно, — Юджин осклабился.

— Ты был воспитанником?

— Ах, так вот, как это называется! — Он тихо хохотнул. — Нас здесь воспитывали! Ну, можно и так сказать, леди.

Я кивнула, отметив про себя то, что Юджин говорит тихо, как и я, — чтобы дать детям уснуть? Это хороший знак.

— Давайте так, леди, — он произнес это с непередаваемым ехидством и наклонился еще ближе ко мне.  — Сейчас мы с вами еще немного поизображаем мирную беседу, а потом, когда они уснут, вы отведете меня в город и сдадите туда, куда полагается сдавать таких, как я. А вы им потом соврете, что я от вас сбежал. — Он скрестил руки, придерживая покрывало. — На этих условиях я готов с вами идти. Добровольно.

Я прищурилась. Что ж, кажется, я не ошиблась. И это была отличная возможность! Просто дар небес. Я смотрела на Юджина и вспоминала, как Мелисса до последнего не хотела отпускать его руку, а малышка Лили, которая до этого не сказала ни слова, что-то растерянно лопотала, просясь к нему на руки.

— Что вы на меня так смотрите, леди? Хотите моей крови? А как же! Я же посмел напасть на человека. Правильно говорят, из нас, отродий, не выходит ничего путного. А о вашем небольшом секрете мы им не скажем, верно?

Качнув головой, я произнесла, отчаянно, как будто ныряя в омут с головой:

— Хочу предложить тебе работу, Юджин. У меня как раз освободилась вакансия воспитателя.  

Выпалив это, я затаила дыхание, вглядываясь в освещенное оранжевым светом керосиновой лампы лицо Юджина. Эмоции на нем были написаны так ярко, что от этого даже становилось неловко: шок, недоумение, потом — раздражение.