Книга Волшебница для короля, страница 59 – Анна Солейн

Этену многого стоило привыкнуть драться по правилам, ради тренировки или удовольствия, а не так, как велит улица: на смерть, не жалея ни себя, ни соперника, не думая о чести и о том, как бой выглядит со стороны. Главным было выжить, уйти относительно целым и показать: я тот, кого лучше не трогать.

Он уже почти оставил за собой третий раунд, когда по залу прокатился порыв ветра. Этен зажмурился, и Илар воспользовался этим, чтобы сбить его с ног и придавить к полу. Поперек горла легла рукоять деревянного мяча, дыхание сперло. Этен закашлял, захрипел, а затем расслабился.

Позволил в глубине груди чему-то, похожему на огромный цветок, распуститься, раскинуть свои лепестки-усики в пространство, аккуратно коснуться висков Илара. Тот не пошевелился, и Этен, все глубже проваливаясь в себя, один за другим обвивал воображаемые лепестки вокруг фигуры Илара, касался его там, где находится сердце, глаза, уши и рот, связывал запястья.

Наконец хватка ослабла, Этен буквально кожей почувствовал, как Илара наполняют спокойствие, довольство, расслабленность. Пары мгновений Этену хватило, чтобы вывернуться и опрокинуть Илара на лопатки. Он засмеялся, слегка придавив его, а затем встал и подал руку, втягивая внутрь невидимые лепестки.

— Это нечестно! — рявкнул Илар, запыхавшись.

Когда-то, будучи ребенком, Этен и представить себе не мог, что его способности — это что-то необычное. Просто знал, что если посмотрит определенным образом или по-особому улыбнется — то бакалейщик не будет его бить, поймав на краже, а стражник — даст подержать меч и научит паре выпадов, пока никто не видит. Даже тетушка, которая, назвавшись мадам Клари, гадала по рукам и картам десяти окрестным кварталам, редко его бранила, хотя со всеми остальными нрав у нее был такой крутой, что ее услуги полностью оплачивали даже самые смелые и жадные клиенты. Этен думал, все дело в его природном обаянии.

«Жить захочешь, и не такому научишься», — философски рассуждал он, будучи подростком, когда вынужден был обчищать карманы богатеньких ротозеев, чтобы Большой Бо не выбил из него весь дух. К тому времени тетушка уже отошла в мир иной, оставив Этену в наследство кучу долгов и покровительство Большого Бо, которое больше было похоже на пожизненное рабство.

Нет, Этен не жаловался, конечно. К тому времени он уже понял, что дело не в обаянии, что он отличается от других людей, и научился сознательно оборачивать это себе на пользу. В конце концов, сколько раз он приносил Большому Бо денег меньше, чем должен был? И отделывался всего-то парой синяков, хотя другие на его месте лишились бы пальца.

Все благодаря прячущимся внутри Этена усикам-лепестками, которыми он мог коснуться любого и заставить его чувствовать радость, или расслабленность, а иногда наоборот — злость. Со всеми людьми это работало по-разному. Большой Бо был крепким, но Илар — еще крепче, Этену приходилось буквально все силы из себя выжимать, чтобы сдвинуть с места его настроение.

Загадочная и красивая иномирянка леди Мария тоже была не грифоньим когтем делана, Этену нужно было попотеть, чтобы до нее дотянуться.

— А ветром по мне бить честно? — засмеялся Этен, упираясь ладонями в колени и тяжело дыша. — Хорошо размялись. Уроки леди Марии не прошли для тебя даром, — помолчав, он продолжил: — Зря ты пришел утром. Я уже почти закончил с ней.