Книга Развестись и попасть - это я умею. Путь львицы, страница 40 – Алиса Рудницкая

– Да, госпожа, – смирился со своей судьбой Истар.

– День будешь проводить в обществе фрейлин и хи тренера, – кивнула эльфийка. – Ночь оставляю на усмотрение Аэ.

Я покраснела, а мать тронула своего до сих пор молчавшего партнера за руку.

– Сэли, дорогой, – тут же смягчившимся голосом позвала она. – Распорядись, пожалуйста, чтобы начали делать документы. А как закончишь – приходи ко мне. От идеи про вкусности и отдых я еще не отказалась.

– А как же допрос? – уточнила я.

– Так Истар с нами время проведет, – повела плечиком матушка. – В теплой, приятной обстановке а не в камере. Должна же я с ним получше познакомиться. И тебе бы не помешало. Через недельку, если он меня удовлетворит, пошлю его к тебе вечерком с печатью.

Она осмотрела печать с улыбкой.

– В конце концов, такие вещи при семье делают только если это официальный союз. А у вас тут любовь, я посмотрю. Непорядок. Такие связи закрепляют только наедине. Пусть так оно и будет.

До вечера я вся издергалась. Сначала закрылась в библиотеке и погрузилась в книги снова. Надо же было учиться. Но информация в голову не лезла, голова была слишком занята эротическими фантазиями.

Так что я приняла единственное верное решение, на свой взгляд.

Набрала с полок матери местных романов и ушла в свою комнату – думать, как бы провести время с Истаром. Однако и это у меня не получилось. Я вечно отвлекалась от сюжета, персонажи в голове путались.

В конце концов, я вышла из комнаты и принялась бродить по саду. Там я нашла укромный уголок – плетеные качели-гамак, подвешанные к раскидистому иномирному дереву.

Итак, я улеглась на эти самые качели, укрылась покрывалом цвета молодой листвы, и принялась смотреть, как в полумраке от кроны над головой движутся узоры света. В голову полезли непрошенные воспоминания. Удивительно, как в другом мире, среди незнакомых лесов и магии, можно вспоминать самые обыденные, даже горькие вещи. Но, видимо, они прилипли ко мне так же плотно, как к ногам человека липнет его собственная тень.

Вспомнился мой горе-муженек, успевший подзабыться из-за всего нового и необычного, что тут со мной творилось.

Почему-то я вспомнила уже не разрыв. Вспомнила, как он гладил меня по волосам в первые месяцы. Как ждал у метро с кофе. Как его прикосновения были теплыми, почти домашними, а взгляд – внимательным.

Я тогда верила, что так будет всегда.

Что наш уют – это старт, а не начало горьких пяти лет трудового рабства вперемешку с упреками.

Да, поначалу все было прекрасно. Примерно до его увольнения.

А потом… потом он перестал просыпаться рано, спал почти целыми днями. Хандрил. Говорил, что душа требует паузы. Начал читать книги – сотни книг. И всё больше и больше говорил словами оттуда, будто сам придумал их, а не вычитал где-то. Он говорил, что хочет найти себя. Что его внутренняя суть требует одиночества, пространства, раздумий.

А я? Я просто работала.

Сначала с энтузиазмом. Потом из чувства долга. Потом – потому что надо же кому-то платить за еду, за счета, за аренду.

Он искал себя – а я теряла себя каждый день, стоя в пробках, считая копейки, решая чужие проблемы, возвращаясь домой без сил.

Секс исчез первым.

Он говорил, что телесное – это вторично, когда ты в поиске духовного. Я не спорила. Потом привыкла к отсутствию секса, и когда он пытался прикоснуться, я уже не хотела. Была слишком уставшей, слишком злой, слишком... одинокой рядом с ним.