Книга Попаданец для драконши, страница 290 – Алиса Рудницкая

Ганс закусил губу. На секунду мне показалось, что на его глаза навернулись слезы, а потом он выпалил:

— С меня это все началось, мной и закончится. Эрик… я… принимаю этот контракт.

— Подумайте еще раз, — настоял маг. — Подумайте хорошенько, Ганс. Есть много вариантов будущего, где все счастливы. Сформулируйте свое желание. Подумайте, чего вы хотите.

— Я хочу, чтобы моя… мама освободилась из этого кошмара, — сказал Ганс, закрыв глаза и все же, кажется, заплакав. — Я не могу смотреть на нее теперь. Не хочу ничего видеть. Не хочу… мне больно от этого, Эрик. Не переубеждай меня. Просто… сделай что я прошу и все.

— Подумай о Ласле, — сделал еще одну попытку переубедить его Эрик. — Она только ради тебя это все терпела. Она любит тебя, ведь ты — ее кровь, ее плоть, Ганс. Что она скажет если узнает, что ты заплатил такую цену?

— Она поймет, — шмыгнул носом принц. — И терпела она все это не ради меня, а из-за меня. Я — причина всех ее бед. Так зачем мне жить? Мне ведь так больно, так страшно теперь, что хочется выйти в окно… Так что забирайте. Ко мраку все!

Эрик тяжело вздохнул.

— Зря я пришел… — сказал маг, а потом взял из вазы гвоздику. — Наверное, вы считаете этот поступок очень мужественным. Что ж, не буду вас разочаровывать, мой принц. Сохраните этот цветок, он станет печатью нашего контракта. Ведь мужество, пусть и поддельное, оно как гвоздика. Засыхает со временем, как и все другие цветы, но не теряет своей цвет.

Ганс вырвал из рук Эрика гвоздику и, прижав его к себе, расплакался окончательно. Маг развернулся и уже хотел уходить, но Ганс остановил его.

— Послушай, Эрик, — спросил он тихо, упавшим голосом. — Скажи, зачем тебе это? Я понимаю, что… по законам магического равновесия энох не имеет право исполнить такое большое желание без соответствующей платы, но… зачем тебе мое водное тело? Зачем тебе мой череп? Куда они пойдут? Или, они просто исчезнут?

От этих слов маг вздрогнул и обернулся.

— Нет, — сказал он с неохотой. — Твое тело я поместил в альков, называющийся колыбелью Цехеса. Оно послужит позже одному человеку. Я пока не встречался с ним лично, но когда он выйдет на сцену, в нашем мирке произойдут большие изменения. Ты использовал свое ледяное тело только ради развлечений, он же пустит его в дело, так что боги рассудили, что оно ему нужнее, чем тебе.

— Это… для него мы строили альков? — спросил осторожно Ганс.

— Да, — кивнул Эрик.

— Я встречусь с ним?

— При жизни — нет.

Ганс поник от этих слов, вытирая слезы, а Эрик, улыбнувшись, добавил:

— Однако от него будет зависеть выполнение ни одного, и даже не двух контрактов. Пусть он мне несколько неприятен, но… его глупый юношеский максимализм и самоуверенность сослужат нам хорошую службу. Я бы мог долго рассказывать об этом человеке, да не могу. И так слишком много сказал. А теперь я ухожу, Ганс. Поспи, и завтра выходи уже из своего самовольного заточения. Не заставляй Ласлу переживать еще больше.

С этими словами Эрик все же ушел, растворившись в воде. Пропал и принц. А я… я просто стоял еще какое-то время на полу бассейна, полного чужих воспоминаний и думал о том, как мне ко всему этому относиться. Одно я знал точно — мне придется рассказать обо всем Ласле. Придется… но как подобрать слова?

Сидя в своем летучем кресле у двери комнаты Ласлы, я откровенно говоря оттягивал момент и в последний раз обкатывал в голове заготовленные слова. Нужно было как-то ненавязчиво узнать об алькове Цехеса, а потом осторожно рассказать об увиденном. Разумеется, новость королеву порадовать не могла… но кто ее знает? Тот факт, что Ганс знал о ее проблемах, она приняла без проблем. Вроде бы. Может и здесь не сильно расстроится? Наивная такая надежда.